Илона Эндрюс - Магия горит

симпатичное перышко с хвоста этой твари, верно?

– Верно.

– А теперь представь, что трех сотен у тебя нет. Или у задания двенадцатый код – гильдия за подобные мерзости не берется. Но гарпия все еще торчит на дереве, и тебе надо от нее избавиться. Тогда ты звонишь в орден, они берут совсем недорого. Тебя просят проехать к ним в отделение, где с тобой беседует любезный рыцарь. Выспрашивает о доходах и сообщает отличные новости: за работу возьмут всего пятьдесят долларов, поскольку орден понимает, что больше ты заплатить не в состоянии. Это судьба!

– И в чем подвох?

– Нужно поставить свой автограф на бумагах, короче, на официальном прошении к ордену. А там крупными буквами напечатано, что ты уполномочиваешь рыцарей устранить любую угрозу человечеству, возникшую в связи с твоим делом.

Орден рыцарей милосердной помощи выбрал себе прекрасное название. Парни дарили просителям милосердие – обычно мечом или пулей. Проблема в том, что порой ты получал гораздо больше, чем рассчитывал.

– Допустим, бумаги подписаны. Ребята из ордена начинают вести за гарпией наблюдение. Примерно тогда же ты замечаешь странную вещь: каждый раз, когда появляется тварь, исчезает твоя пожилая тетушка. Принимаешься следить за старушкой и выясняешь, что магическая волна превращает ее в гарпию. Бежишь к рыцарям и просишь все прекратить – ведь ты любишь тетку. Подумаешь, сидит на дереве, вреда от нее никому нет. А рыцари отвечают, что пять процентов гарпий переносят на своих лапах смертельную болезнь. Посему твоя родственница – угроза человечеству. Ты злишься, поднимаешь крик, вызываешь копов, но те объясняют: все законно, они ничего не могут поделать. Кроме того, орден входит в состав правоохранительных органов. Ты обещаешь накрепко запирать тетушку. Пытаешься дать взятку. Тычешь им в нос своими детьми и объясняешь, как ребятишки любят бабульку. Плачешь и умоляешь, но ничего не помогает. – Я осушила стакан. – Вот каково работается в ордене.

Бухгалтер налил себе коньяка и опрокинул стопку.

– Это на самом деле произошло?

– Ага.

– Они прикончили старушку?

– Именно.

– Господи!

– Если твой племянник решит, что способен на такое, пусть поступает в Академию. Возраст у него как раз подходящий. Занятия по физподготовке выматывают, да и нагрузка велика, но при должном упорстве все получится.

– А ты откуда знаешь?

Я забрала свои бумаги:

– Когда я была ребенком, меня записал опекун. Он был прорицателем в ордене.

– Вау! И сколько ты продержалась?

– Два года. Со всем справлялась, кроме психологической подготовки. Подчиняться не умею.

Помахав бухгалтеру, я расположилась за одним из столиков – в полумраке.

По правде говоря, я не просто со всем справлялась, а была в числе первых. Меня сразу испытали и выдали сертификат адепта-электрума. Однако вскоре мне стало невмоготу. Орден требовал абсолютного повиновения, а у меня имелась причина противиться. Я хотела убить самого могущественного человека в мире, а такие желания связывают по рукам и ногам. Я бросила Академию и вступила в гильдию наемников. И разбила Грегу сердце.

Грег оказался прекрасным опекуном и самоотверженно меня оберегал. Он считал орден безопасным местом. Узнай тот самый могущественный человек о моем существовании, он покончил бы со мной. Ни я, ни Грег не могли ему противостоять. По крайней мере тогда. А если бы я присоединилась к ордену, рыцари встали бы на мою защиту. Но я решила, что овчинка не стоит выделки, и наши пути разошлись.

А потом Грега убили. Пришлось связываться с орденом и присоединяться к расследованию. Я отыскала убийцу и прикончила его. Дельце было мерзкое и грязное.

Теперь его называют делом сталкера из Ред-пойнта. В процессе всплыла информация о моих успехах в Академии, и орден отчаянно возжелал моего возвращения. Мне предложили работу посредника между рыцарями и гильдией наемников, пообещали отдать кабинет Грега, все его записи, заявили, что будут регулярно платить жалованье и вдобавок наделят полномочиями для ведения незначительных расследований. Я согласилась. С одной стороны, меня терзало чувство вины: ведь я избегала опекуна, когда бросила Академию. А с другой – возобладал здравый смысл: мне предстояло выплачивать долги и за дом отца под Саванной, и за квартиру Грега в Атланте. Отказаться от любого из жилищ – все равно что отрезать себе руку или ногу. Гильдия не жалела денег, но я отвечала только за небольшой участок возле --">