Николас Димитров - Дилер реальности

мы связываемся. Все, что пока мне известно, — Гаади необычайно влиятелен и сказочно богат. Не сказать, что он ведет публичный образ жизни и часто общается с журналистами, поэтому подобраться к нему довольно сложно.

Харон, быстро стрельнув глазами по сторонам, понижает тон.

— Теперь самое важное, Зет. «Транс-Реалити» готовит новый проект, по слухам — революционный. Никому за пределами корпорации неизвестно, о чем именно идет речь. Как ты понимаешь, многие крупные игроки на рынке хотели бы это узнать.

— Как такое возможно? — удивился я. — Огромная компания, глобальный проект, и ни одной утечки?

— Утечки, конечно, были. Но они слишком смахивают на дезинформацию, чтобы им верить. И тут мы подбираемся к сути нашей встречи. До меня дошли слухи, что корпорация нуждается в пиар-специалисте. Это наш шанс, Зет, и ты не должен его упустить.

— Тебе не о чем беспокоиться, босс, — успокаиваю его. — Ты же знаешь: я прирожденный пиарщик.

Вслед за этим мы обсудили финансовые условия, и они оказались более чем привлекательными. Скажем так, предложенная Хароном сумма в несколько раз превосходила все мои предыдущие гонорары. Но вместо того чтобы ликовать, я скорчил недовольную мину.

— Что, дело настолько рисковое?

— В этот раз тебе нужно быть особенно осторожным, — задумчиво отвечает он. — Твоя привычка ходить по краю может тебя однажды подвести.

«Ходить по краю не проблема, если не боишься падения с высоты, — подумал я, вспомнив ночной эпизод с машиной. — Однако тут стоит прислушаться. Если уж сам Харон советует мне поберечь себя, то нет сомнений — он отправляет меня в самое пекло».

— Сколько я должен там проработать? — уточняю я.

— Месяца два-три как минимум. Думаю, этого времени тебе хватит, чтобы все разузнать.

— А если они выпустят продукт раньше?

— Вряд ли это произойдет раньше, чем через полгода.

— Когда собеседование?

— В пятницу. Твое резюме им уже переслали.

— Может, стоило дождаться, пока я дам согласие?

Хмыкнув в ответ, он протягивает мне «мое» резюме, я бегло его просматриваю. Послужной список настолько же впечатляющий, как и перечень достоинств соискателя на должность.

— Я уже отправил это в отдел кадров, тебя ждут.

— «Предыдущие работодатели» это подтвердят? — уточняю я, вернув ему листок, который он машинально рвет на мелкие кусочки.

— Конечно. Мы все предусмотрели, не переживай.

Всегда, когда Харон говорит «мы», он явно имеет в виду не себя и меня, а кого-то еще. Зная его много лет, я многое бы отдал, чтобы узнать, кто именно скрывается за этим «мы».

— Послушай, Зет, отнесись к этому заданию со всей серьезностью. У нас нет запасных вариантов. Если ты провалишь этот проект, мы потеряем большого клиента. Не хочу пугать тебя, но в этом случае наше с тобой сотрудничество тоже может прекратиться.

— Справлюсь, — небрежно бросаю я, отметив про себя, что таких условий старик мне еще не ставил.

— Действуй незаметно. В этой корпорации все прослушивается и просматривается, и ничего не делается просто так. Было бы неплохо, если бы к нашей следующей встрече ты собрал как можно больше информации.

Кивнув мне на прощание, мой работодатель встает со скамьи, чтобы исчезнуть в вагоне подошедшего поезда. Парень с дредами, которого я приметил перед встречей, заходит в вагон вслед за ним. Хлопнув дверьми, поезд уносится в жерло тоннеля, и я остаюсь один на пустынной станции, озаренной холодным хирургическим светом.

Прокручивая в голове план действий, подхожу к противоположной платформе, куда уже прибывает мой поезд. Стеклянные стены, которые раньше отделяли пути от зала ожидания, убрали еще во время повальной либерализации. Вместе с ними исчезли и водители поездов, замененные автоматикой. Полная криптоанархия! Полная свобода! Как всегда, я стою слишком близко к краю, и поезд проносится в нескольких миллиметрах от кончика моего носа. Мне удается ощутить не только воздушную волну, но и запах уставшего грязного металла. До чего же это страшно — не обладать страхом смерти…

0003

Тут, наверно, следует рассказать, как Харон появился в моей жизни и почему сотрудничество с ним так важно для меня. Мы познакомились двадцать четыре года назад, когда мне было --">