Сергей Валяев - Тарантул

ночного неба, затягивающая меня в туннель смерти. Но страха не было — я проходил этот путь и не обращал внимания на мерзкие, корчащиеся в муках рыла вурдалачных скурлатаев, и даже старуха-смерть, больная базедовой болезнью, не была страшна в своем яростном исступлении клюкой уничтожить мою бессмертную душу.

Потом возник разгоняющий тьму свет в конце туннеля и скоро я оказался в пронзительно чистом, свободном и сияющем синью пространстве. После появилась кромка моря, по которому пританцовывал знакомый мне старичок в домотканой рубахе, напевающей песенку о парне раскудрявом.

Когда я приблизился, он улыбнулся, с хитрецой взглянул на меня и проговорил:

— Посему быть, солдатик! — и ушел по воде, аки по суше.

Я лег на теплое мелководье в чем был — в тельняшке, камуфляжных брюках и армейских ботинках. И лежал так долго, всматриваясь в новую бесконечность и чувствуя снова себя молодым, сильным и вечным.

Потом выбрался из целительной воды и неспеша пошел в сторону сияющей бесконечности.

Иду по берегу и вижу далекую и сияющую живительным светом гряду и знаю — там вечный и святой Город, прекрасный город, где живут те, с кем дружил и с кем был на войне; там — все мои друзья и боевые товарищи.

Ускоряю шаг и не вижу своей тени — она осталась там, в туннели смерти, корежится в его пористых и гиблых, сочащихся кровью, гноем, страхом, стенах.

А Город манит своим чистым сиянием — и я уже бегу к нему по берегу моря. Бегу по берегу моря, как по кромке неба, и вдруг вижу… далеко… навстречу мне…

Золотоголовая маленькая голенькая девочка в сатиновых спадающих трусиках… с панамой в руках…

Чудный и вечный ребенок, ковыляющий мне навстречу и что-то кричащий…

Мы приближаемся… и я узнаю Ю — на её просветленном прекрасном ангельском лике неземная радость и благость.

— Ю! — кричу я. — Ю!

— Алеф-ф-фа, — и смеется так, словно у неё внутри звенит волшебный колокольчик: дзинь-дзинь-дзинь!..

Дзинь-дзинь-дзинь — мелодичный нетленный мотив… прекрасные звуки непрерываемой никогда жизни…

И никого чуда здесь нет потому что любой может их услышать…

Примечания

1

В романе использованы фрагменты из стихотворных произведений Э. Монтале, М. Анагностакиса, З. Хербета, С. Каратова, а также цитата Ф. Ницше.

(обратно)

2

Чех — чечено-ингуш (жарг.).

(обратно)

3

Шум, скандал (жарг.),

(обратно)

4

Трынь-трава — наркотики (жарг.).

(обратно)

5

Название наркотических веществ (жарг.).

(обратно)

6

Драпарник — наркоман (жарг.).

(обратно)

7

Урюк — казах или татарин (жарг.).

(обратно)

8

Бобик — милиционер (жарг.).

(обратно)

9

Дубарь — покойник (жарг.).

(обратно)

10

Труба — анальное отверстие (жарг.).

(обратно)

11

Метелка — милиционер (жарг.).

(обратно)

12

 pentium

(обратно)

13

Чума — кокаин; здесь — наркотик (жарг.).

(обратно)

14

Маруха — имеющая прямую связь с ворами (жарг.).

(обратно)

15

Гаян — опий; здесь — наркотики (жарг.).

(обратно)

16

Гаррик — героин; здесь — наркотики (жарг.).

(обратно)

17

Игра на заманку — картежная игра, в которую незаметно втягивается намеченная жертва (жарг.).

(обратно)

18

Шприц для инъекции наркотиков (жарг.).

(обратно)
--">