Эрл Дерр Биггерс - Если дверь без замка…

чтобы принять такое за чистую монету.

– Здесь, на Гавайских островах, мы все молоды. И пример тому прямо перед тобой.

В самом деле, Дэну едва ли можно было дать его шестьдесят три года. На лице, покрытом темным загаром, не было ни морщинки. Только седые волосы на висках подсказывали, что он уже перешагнул порог зрелости. Любой, глядя на Дэна, не дал бы ему больше сорока.

– Итак, мой благонравный брат проводил тебя до самой границы. Полагаю, он просил передать мне самый теплый привет?

– Еще одна попытка помирить вас не увенчалась успехом, – вздохнула мисс Минерва.

– Все не так трагично; ненависть ко мне является смыслом жизни бедняги Эмоса. Каждое утро он приходит сюда, чтобы посмотреть на мой дом. Не иначе ждет, когда он наконец провалится в преисподнюю…

Роскошная усадьба Дэна и его дом всякий раз приводили мисс Минерву в восторг.

В саду буйно росли цезальпинии, похожие на темно-алые зонтики, фиговые деревья, азалии, усыпанные желтыми цветами, и какие-то вьющиеся растения, обвивающие всё кирпично-красными усиками.

«Если бы мои бостонские знакомые хоть раз увидели это великолепие, – подумала гостья, – смогли бы они потом хвалиться своими знаменитыми парками?»

Дом Дэна был построен, как и большинство жилищ на Гавайских островах: у всех комнат только три стены, четвертая же представляет собой ажурную решетку.

В вестибюле навстречу вошедшим с кресла поднялась статная полногрудая женщина и с достоинством поприветствовала их.

– Камаикуи, я снова у вас, – радостно произнесла мисс Минерва.

– Комната наверху для тебя уже приготовлена, – заметил Дэн. – Когда переоденешься, ждем тебя к завтраку.

– Вам не придется долго ждать, – пообещала гостья, поднимаясь по лестнице.

Через несколько минут она вернулась, возмущенно размахивая каким-то письмом:

– Это уже переходит все границы!

– В чем дело?

– Я тебе уже рассказывала, что мои родственники беспокоятся, что я так долго не возвращаюсь. Но послать сюда сыщика! Это просто ни на что не похоже!

– Сыщика?

– Джон, мой племянник, вдруг решил провести свой отпуск именно здесь. А мой дражайший брат Грэс пишет следующее: «Было бы прекрасно, если бы вы вернулись в Бостон вместе». Как тебе это нравится?

– Если я все правильно понял, сюда едет Джон Уинтерслип, сын Грэса. С удовольствием познакомлюсь с ним.

– Боюсь, он будет не в восторге от тебя. Джон прекрасный человек, но увы, настоящий пуританин.

– Печально, – ответил Дэн, взяв коктейль с подноса, принесенного служанкой. – Полагаю, что в Сан-Франциско он остановится у Роджера. Напиши ему, чтобы по приезде сюда он направился прямо ко мне.

– Спасибо, Дэн, это так любезно с твоей стороны.

– Мне будет любопытно взглянуть на этого юного святошу. А потом, надо полагать, тебя под конвоем отправят в лоно цивилизации. Пока же этого не произошло, предлагаю насладиться коктейлем.

– С удовольствием. А что Барбара, она скоро вернется домой?

При упоминании о дочери лицо Дэна как будто осветилось лучом солнца, погружающегося в сияющие морские волны.

– Она сдала экзамен и собирается приехать сюда. Кто знает, вдруг она окажется на одном пароходе с твоим образцовым племянником. Вот было бы забавно!

– Думаю, Джона бы это очень обрадовало. Мы все были в восторге от Барбары, когда она гостила у нас.

– Она чудесная, – снова улыбнулся Дэн. – Мне так одиноко без нее…

– Так уж и одиноко! – произнесла мисс Минерва, бросив на него лукавый взгляд.

– Вижу, мой благочестивый братец уже успел разболтать…

– Что ты, это совсем не он! Дэн, я вовсе не хочу быть бестактной, но ты меня просто удивляешь. Неужели ты не мог найти даму, достойную стать твоей женой? Тем более в твоем возрасте…

– Дорогая, как я уже говорил, на островах совсем другие понятия о возрасте… и о многом другом. Живи я в Бостоне – разумеется, вел бы себя совершенно иначе. Если же ты имеешь в виду даму, с которой связывают мое имя, то я вовсе не прочь пойти с ней к алтарю.

– Я говорю о даме, которую называют «вайкикская вдова»; ее муж, говорят, покончил с собой… Она бывшая хористка, так ведь?

– Что ты, это сплетни! Эрлин Комтон была артисткой – правда, играла небольшие роли. А если бы я и правда женился на ней, что бы ты сказала?

– Я была бы шокирована! Впрочем, я не вправе обсуждать твою личную жизнь…

К концу обеда собеседниками вновь овладело благодушное настроение. Кофе им подали на примыкавшую к гостиной веранду – --">