Найта Грейс - Мир, в котором живёт Лилу…

прокричала Лилу, подбежав к нему, – Очнись! Я люблю тебя!

Но Лукас был мёртв…

Часть 3. После суда

– Да, случается же такое… – проговорил следователь, разбирая большую кипу бумаг, лежащую на столе.

– Моей первой мыслью было, что у меня галлюцинации, а потом я подумал, что в теории это мог быть его брат-близнец, – сказал Питерсон, в задумчивости перебирая бумаги, лежащие на столе.

– С пробитой головой?

– Н-да, сомнительно… Но сомнительно и то, что он пришёл туда в таком виде, умудрился ещё что-то сказать!

– В нашем мире часто происходят странные вещи, только мало кому удаётся признать то, что они действительно невероятны.

– А вообще, эта Лилу… Она красивая, – Питерсон улыбнулся, – Понимаю мистера Лукаса.

– О да, она страшно обаятельна, хотя её внешность, как по мне, скорее отталкивает от неё людей. Что в ней действительно уникально – так это её странное мировоззрение, которого она ничуть не стесняется, – следователь встал из-за стола и направился к двери.

– Вы куда, мсье Робер?

– Надо проведать кое-кого. А вы пока закончите с бумагами.

– Хорошо.

«Какой-то он странный в последнее время,» – заметил про себя Луи и сел за стол.

Часть 4. Лилу

– Я знал, что найду вас здесь, – с улыбкой сказал Робер гуляющей по набережной Лилу.

– А вы меня искали? – спросила девушка, смотря куда-то вдаль.

– Искал, не буду скрывать.

– Зачем?

– Чтобы поговорить.

– В последнее время люди как-то слишком часто хотят поговорить со мной, – сказала с надменной усмешкой Мортимер, – Это настораживает.

– Пожалуй, меня бы тоже насторожило.

– Не так, как меня. И да, вы слишком близко стоите. Отойдите немного.

– Но между нами свободно мог бы поместиться ещё один человек, – удивлённо сказал Робер, положив руку на перила ограждения, – правда, если вам принципиально…

– А хотя, постойте.

– Ладно, – следователь с некоторым удивлением посмотрел на неё.

– Вообще, вы даже симпатичный.

– Благодарю, вы тоже.

– Я была бы рада общаться с вами…

– Так что мешает?

– Я обвенчана. Меня будут сильно ревновать.

– Когда же вы успели?

– Давным-давно.

– И кто этот счастливец?

– Его зовут Одиночество. Никто другой бы не осмелился, – Мортимер холодно улыбнулась в лицо детективу.

Робер не знал, что случилось с ним тогда. Но он смотрел на эту девушку, не в силах отвести глаз.

А она развернулась и ушла. И следователь не мог сдвинуться с места. Не мог даже вымолвить слова. И всё глядел ей вслед…

Ему вдруг показалось, что она знает о нём всё. И вообще знает всё о людях. Что она видит мир насквозь и видит насквозь людей. А Робер знал (и неважно, откуда), что она – отчаянный человек… И что она заставила говорить трупа…

--">