Алма Катсу - Глубина

Само собой. Но ты будешь в полном порядке, как только увидишься с подругой и снова начнешь трудиться. В самом деле, уже пора, тебе не кажется?

Энни упрямо не может избавиться от ощущения, что ее отвергли, практически вытолкали за порог. На протяжении четырех лет ей удавалось вести себя так, чтобы оставаться здесь. Она хранила свои тайны. Старалась нигде не вмешиваться, не сделать ничего плохого.

Энни была такой хорошей девочкой.

А теперь ее жизнь, ее дом и единственную безопасную гавань отнимают, вновь вынуждая отправляться в неизвестность.

Но пути назад уже нет. Энни знает, что не может ему отказать, не способна отказать ничему, что говорит доктор. Не когда он так добр.

Давенпорт складывает письмо, протягивает его Энни. Ее взгляд задерживается на его сильных руках. Пальцы мимолетно касаются его пальцев. Запретный плод.

– С радостью подпишу бумаги, – говорит ее доктор. – Поздравляю, мисс Хеббли, с возвращением в мир.

3 октября 1916 г.

Моя дорогая Энни,

надеюсь, письмо тебя найдет. Да, я снова тебе пишу, хоть и не получала ответа с тех пор, как ты отправила весточку через главное управление «Уайт Стар Лайн». Ты понимаешь, почему я продолжаю писать. Молюсь, чтобы твое состояние не ухудшилось. Было горько читать о твоем нынешнем положении – впрочем, по твоему письму мне не показалось, что ты нездорова. Простишь ли, что я потеряла твой след после той Жуткой Ночи? Я не знала, жива ты или мертва.

К слову о вопросе, который все еще, вероятно, тебя гнетет: я больше не получала известий о судьбе той девочки. Весь тот холодный, ненастный вечер, ожидая в спасательной шлюпке и умоляя Господа нас пощадить, я крепко прижимала ее к груди. Но затем, когда нас спасла «Карпатия», как я упоминала в прошлом письме, меня вынудили отдать ее команде, и я думаю, что ее, по всей видимости, оставили в сиротском приюте. Ты должна понять, что мы, возможно, потеряли ее навеки.

Мне очень жаль, Энни.

Позволь теперь уделить внимание тебе, дорогая подруга. Мне горько думать, как ты чахнешь в застенках лечебницы. Какая бы меланхолия ни терзала тебя с той роковой ночи, ты должна ее преодолеть. Я знаю, ты можешь. Я помню девушку, ставшую моей соседкой на том обреченном корабле. Никогда не забуду, как увидела тебя в последний раз – как ты спрыгнула в эти темные, ледяные воды. Мы думали, ты лишилась рассудка, утратила разум от потрясения. Однако лишь ты заметила, что ребенок упал в воду. Лишь ты понимала, что нельзя тратить ни мгновения. Энни Хеббли – самая смелая девушка, которую я только встречала, подумала я той ночью.

Поэтому я и знаю, что ты выживешь и в нынешних обстоятельствах, Энни. Ты сильнее, чем считаешь.

Я уже не стюардесса, а сестра милосердия – военные нужды. Корабль, на котором я сейчас служу, – близнец того прелестника, который мы обе так хорошо знали. Однако представь, если можешь, что все его пышное убранство преобразилось, как Золушка, вернувшись к жизни судомойки! «Британник» волей Его Величества превратили в госпитальное судно. Никаких больше хрустальных канделябров и бархатных обоев у парадной лестницы. Теперь все замазано побелкой, затянуто брезентом и пахнет антисептиком, вездесущим антисептиком. Танцевальный зал стал чередой операционных, в кладовых теперь хранятся запасы хирургического оборудования. Палаты способны вместить тысячи пациентов. Сестры и команда поселились в каютах первого класса, где мы с тобой когда-то заправляли постели и хлопотали над пассажирами.

Энни, «Британник» до сих пор отчаянно нуждается в сестрах милосердия. Снова умоляю тебя обдумать возвращение к морской карьере и поработать со мной бок о бок. Не стану лгать: мы видим до невыносимого кошмарные ранения. В газетах пишут правду: это воистину война, что положит конец всем войнам, ведь нам уже никогда не превзойти ее ужасов. Ты нужна мальчишкам, Энни, – поднять дух, напомнить, что ждет их дома. Ты станешь для них лучшим в мире лекарством.

И, если честно, ты будешь лучшим в мире лекарством для меня. Я страшно по тебе скучаю, Энни. Мало кто поймет, что мы пережили. Мало кому можно признаться, что кошмар все еще преследует меня по ночам, что я вижу его каждый месяц, каждую неделю и что иногда кричу от страха. Мало кто способен понять, почему я по-прежнему зарабатываю на жизнь морем, почему к нему привязана, когда оно явило мне, на какие ужасы способно.

Ты, я уверена, поймешь. Удивлюсь, если ты не страдаешь от тех же горестей и страхов, потому как --">