Владимир Константинов - Зверь

в квартире Людмилы Сергуньковой по кличке Кукарача — красивой молодой шалавы, пробивавшейся в жизни древней как мир профессией. Странная кличка. Была раньше такая песня: «Я — Кукарача. Я — Кукарача…» Но когда это было. Я в то время под стол пешком ходил, а Людмилы даже в проекте не было. О том, для чего и с какой целью Свистун оказался в этой квартире, свидетельствовал его вид — был он голенький, будто Адам ещё до появления Евы и лежал рядом с разобранной шикарной кроватью, этаким альковом неги и сладострастия. Натешился козел напоследок, усладился роскошным телом опытной путаны.

Об убийстве сообщила в милицию сама хозяйка квартиры. Сегодня я дежурил по городу. Звонок прозвучал под утро, когда я уже надеялся, что ничего серьезного не произойдет. В шесть ноль ноль я в составе оперативной группы, куда входили: следователь прокуратуры Виталий Матвеевич Медунов, человек пожилой, серьезный и основательный, судмедэксперт Светлана Львовна Горлица и мой давний приятель технический эксперт капитан Толя Коретников, выехал на место происшествия. Огромный Новосибирск только-только протирал глаза после тяжелого сна. В наше смутное время города, как и люди, спали очень неспокойно. На улицах уже появились первые автомобили, отравлявшие утренний воздух шумом и выхлопными газами. По тротуарам медленно брели редкие прохожие. Квартира Сергуньковой находилась на Юго-Западном жилмассиве. В ней мы и нашли знакомого мне шулера с перерезанным горлом. Сама Людмила сидела на кухне, чашку за чашкой пила кофе и крупно тряслась красивым телом. Отчего убийца или убийцы оставили её в живых? Странно, если не сказать больше. Ведь она прямой свидетель случившегося. Одно из двух: или она соучастница убийства, или… Или фиг знает почему. Ничего, разберемся.

Я пригласил из соседних квартир понятых — двух женщин. Медунов достал из «дипломата» бланк протокола осмотра места происшествия и, сказав мне:

— Дмитрий Константинович, я думаю, вы знаете что делать. Не мне вас учить, — приступил к осмотру. Судмедэксперт села на диван и в ожидании своей очереди, принялась вязать дочке кофточку.

Я решил побеседовать с Сергуньковой и направился на кухню. На Людмиле кроме прозрачной комбинашки, которая лишь подчеркивала её прелести, ничего не была. Продолжая трястись, она урабатывала очередную чашку кофе. Здесь же я застал Толю Коретникова, отчего-то выявлявшего папиллярные узоры на многочисленных кастрюлях, банках, склянках, шкафах и прочем и время от времени бросавшего слишком заинтересованные взгляды на полуобнаженную «натуру». Толя был хорошим ментом, но слишком доверчивым и наивным, и из-за этих качеств часто попадал в дерьмовые ситуации. Вот уже десять лет его мама мечтает женить сына на хорошей девушке, но пока безуспешно. То ли хороших девушек слишком мало осталось, то ли их чем-то не устраивает Коретников, но факт остается фактом — Толя до сих пор пребывает в холостяках.

— Привет, Люда! — поздоровался я.

— Здравствуй, Дима! — обрадовалась она, увидев меня. — А ты что, опять в ментовке работаешь?

С Людмилой мы знакомы давно. Однажды, когда работал частным детективом, я даже пользовался её услугами, и сохранил об этом самые жгучие воспоминания. Определенно.

— Да вот попросили. Не смог отказать, — бросил небрежно. — Слушай, ты б оделась, а то неудобно как-то.

— А что, у меня что-то не в порядке? — с нагловатой улыбкой уверенной в себе путаны проговорила Людмила и облизнула полные губы.

Вот женщины! Ведь только что сидела, тряслась, будто осина при артобстреле, но стоило лишь только заговорить о её прелестях, сразу все на фиг забыла.

— Да нет, даже слишком в порядке. Но ведь менты тоже люди, и ничто человеческое им не чуждо.

— Это я, Дима, очень даже хорошо помню, — подмигнула мне Сергунькова.

— А если помнишь, то заканчивай свой стриптиз, не испытывай наше терпение, оно не беспредельно. Наша служба и так «и опасна, и трудна», зачем нам ещё дополнительные стрессы. Оденься. У меня к тебе серьезный разговор.

— Как прикажите, гражданин начальник, — нехотя ответила Людмила вставая и, покачивая соблазнительной «кормой», поплыла к двери.

— Толя, а ты что тут делаешь? — спросил я Коретникова, после ухода хозяйки.

— Не видишь что ли? Работаю. — пробурчал он, сосредоточенно обрабатывая кисточкой очередной шкаф.

— Да что ты говоришь?! — «удивился» я. — А мне показалось, что ты полировал --">