Стелла Александровна Трофимова - Дорога к пропасти

остановил ее Константин Борисович. — Ты видишь, Борис цел и невредим… Почему ты сразу не вернулся домой?

— Ах, боже мой, да потому, что его увезли в больницу! — нетерпеливо перебила Варвара Романовна.

— Там и напоили? — насмешливо спросил Ракитин.

— Нет, конечно! — рассмеялся Борис. — Да перестань же волноваться, мама. Ничего страшного не случилось. Просто потерял на несколько минут сознание. Очнулся у родителей того малыша. Отец его — врач. Он меня осмотрел, ощупал и сказал, что я счастливо отделался, но должен часок полежать. А слов каких я наслушался! Герой, спаситель, светлая личность… Другой возомнил бы о себе бог знает что! — Борис врал вдохновенно и весело. Еще не выветрился из головы вчерашний хмель, еще стояло перед глазами прекрасное лицо Марго. — Потом благодарные родители накормили меня ужином. Заставили выпить за спасение малыша…

«Врет!» — хмуро подумал Константин Борисович.

— Ты у меня настоящий герой! — Лицо Варвары Романовны светилось гордостью. — Всегда это знала…

Нелла в восторге захлопала в ладоши:

— Надо же! Один спас Татку, другой малыша… Как в кино!

«Стал бы он хвастаться? — подумала Наташа о Кирилле. — Нет. Не стал бы».

Борис взглянул на Наташу. Какая она простушка по сравнению с Марго! Все же наклонился. Шепнул:

— Ты очень огорчилась вчера?

— Нет, — громко сказала Наташа и неожиданно рассмеялась. — Нисколько не огорчилась!

II

Сержант милиции Малышев медленно обходил свой участок, сквозь сетку дождя привычно вглядываясь в темноту. Сегодняшнее дежурство проходило спокойно. Но неспокойно у него на душе: вечером Лизу отвезли в родильный дом. Малышев невольно морщится, вспоминая ее бледное, без кровинки, лицо. Милая! Как она мужественно держалась, прощаясь с ним в приемной:

— Не волнуйся, Алеша, — все будет отлично. Утром придешь, тебе скажут: «Поздравляем с сыном, товарищ сержант!».

И хотя все девять месяцев Лизиной беременности Алексей мечтал о сыне, сейчас ему было совершенно безразлично, кем окажется новый человек, который уже родился, или вот-вот должен родиться. Мальчик, девочка, — не все ли равно! Лишь бы Лиза не мучилась больше… А что, если она не выдержит?.. Мысль эта сейчас впервые пришла в голову. Была она такой страшной, что Малышев остановился и вытер проступившие на лбу холодные капли пота.

— Нет, — сказал он, и звук собственного голоса отогнал страх. — Лиза не может умереть. Не может. Ведь я…

Малышев не договорил. На голову его обрушился тяжелый удар. Еще один. Еще…

Только состоянием Малышева можно объяснить, что такой опытный милиционер, как он, не заметил оторвавшихся от забора и метнувшихся к нему людей. Одной рукой защищая голову от ударов, Малышев пытался другой достать из кобуры пистолет. Новый удар пришелся ему в висок, и Алексей Малышев навзничь рухнул на землю.

— Бери пистолет! — приказал Кобра.

Красавчик трясущимися руками расстегнул кобуру, которую так и не успел расстегнуть сержант.

— Бежим! — хрипло сказал Красавчик. — Бежим скорее… Бежали они долго, петляя вокруг деревянных домов. Изредка возвращались немного назад, всячески стараясь запутать следы.

— Пора кончать бег по пересеченной местности, — решил Кобра. — До рассвета надо быть дома, чтобы обеспечить себе приличное алиби. Твои не видели, как ты уходил?

— Нет. — И вдруг крикнул: — Кровь! У тебя на рукаве кровь. И у меня…

Кобра грязно выругался и сбросил плащ. Оглянулся. Увидел невдалеке кусты.

— Давай сюда!

Раздвинув ветки, запихали плащи в гущу кустов. Забросали сверху землей.

— Не найдут! Да не трясись ты, как паршивая собачонка. Идем!

Вышли на шоссе.

«Спросить? — думал Красавчик, исподлобья поглядывая на Кобру. — Не стоит. Еще стукнет, пожалуй». Но не спросить не мог. Мысль эта ни на минуту не оставляла. На всякий случай отодвинулся от Кобры. Спросил:

— Как ты думаешь… Он умер?

Против ожидания Кобра не рассердился. Пожал плечами. Сказал равнодушно:

— Кто его знает! У нас теперь других забот хватает. Есть из-за чего шевелить мозговой извилиной.

— Ты не говорил, что пойдешь на это. Можно было так отнять пистолет.

— Отдал бы он тебе!

— Нас было двое против одного…

— Хватит! — прикрикнул Кобра. — Развел канитель. — Он поиграл пистолетом. На лице застыла жесткая усмешка. — Теперь можно приступить к делу. Здорово заживем! От баб отбоя не --">