Ирина Градова - Вольер

Не в состоянии.

– Может, это с твоими словами что-то случилось, и они не доходят до него?

– Не… Ты же понимаешь? И все остальные меня тоже понимают. Значит, дело в нем. Возвращаемся к соседям.

– Подари им банку маринованных поганок.

– В рамках закона же…

– Запенить дверь монтажной пеной, да и денег стоит.

– Не совсем законно.

– Последняя идея. У вас окна выходят с ними на одну сторону? Отлично. Берешь швабру и ночью разбиваешь им окно шваброй. Никаких свидетелей, орудие стоит дома и дальше.

– А это мысль! Спасибо.

Звонок на урок возвестил о начале химии, которую обычно называли «хихимия» из-за веселого характера учителя. Лидия любила химию, Катя же предпочитала уроки английского, неплохо ей дававшегося.

Время идти домой настало как всегда слишком рано. Как обычно, они отправились в Тайный Дом, как Лидия называла дом неподалеку от школы, возле которого можно было наблюдать чужие тайны. Кто-то из учеников рвал дневник и жег страницы, одолжив зажигалку у курящих здесь тайком, парочки от шестого по одиннадцатый класс обжимались возле каждого подъезда (в среднем, две штуки на один подъезд), еще кто-то с большой долей вероятности устраивал мордобой с кем-нибудь. В некоей мере это был филиал школы. Сходство усугублялось тем, что ни здесь, ни в школе никто не занимался учебой. Сорок четвертая школа вообще слыла не самой благополучной.

Каждый день Катя и Лидия ходили делать уроки на чердак второго справа подъезда. Там было намного тише и спокойнее, чем дома, да и меблировка получше. Свет там с боем пробивался через запыленное окошко, пауки повсюду расположили свои аванпосты, обещающие смерть случайной мухе, доски поскрипывали сами собой, даже если никто не наступал на них. На счастье визитеров, на чердаке имелось несколько очень старых стульев, а не картонных коробок, набитых хламом, как дома. Вместо стола на чердаке был лишь верх картонной коробки, который можно было положить на колени.

Лида поставила учебник на подоконник, положила на колени картонку, на нее – тетрадь, и приготовилась вникать в таинства химии. Из-под подкладки в сумке она достала карандаш. Длинный. Новый. Дома такие были под запретом – каждый карандаш Аркадий лично разрубал на три части. Чтобы в пылу ссор никто никого не заколол. Ручки покупались только толстые – с той же целью. По той же причине в доме не было металлических ножей, вилок, а также бьющейся посуды. Лидия осмотрела карандаш. Деревяшка длиной в 17 сантиметров – символ неповиновения обезумевшим родственникам.

Что ее держало дома? Здравый смысл.

Идти в детдом или обращаться в органы опеки Лидия не могла бы при всем желании: Эльвира и Аркадий старательно кормят детей, иногда даже насильно, дают им карманные деньги, заботятся об их благополучии – даже балкон заколотили, чтобы никто никого не выбросил оттуда, а заодно и сам не выбросился.

* * *

Стас в тот день выбился из колеи обыденности: его позвал домой один из друзей, чтобы рассчитаться по поводу карточных долгов. Стас впервые в жизни увидел нормальную квартиру. Без шести холодильников, с телевизором (Стас таких аппаратов никогда не видел вживую, только на картинках). Но ему не стало завидно. Ведь он как будто попал на экскурсию в другой мир. Есть ли смысл завидовать тому, чего у тебя гарантированно не было и не будет?

* * *

Эльвире пришлось в очередной раз вытерпеть раздражающие вопросы практикантов:

– Вы работаете здесь почти тридцать лет?! И ни разу не хотели уйти?

– Да, я здесь почти тридцать лет. Нет, уходить я не хочу. Меня все устраивает.

– И все время на одной должности?

– Да, все время, – терпеливо отвечала она.

Должность, пусть и невысокая, действительно ее устраивала. Человеком она была тихим, место свое знала и больше всего на свете не хотела высовываться.

Аркадий в бухгалтерии сидел также тихо, как Эльвира на своем заводе, и закончил день вполне стандартно.

Унылые от неотвратимости возвращения домой, представители младшего поколения Смолиных увидели друг друга уже возле подъезда. Диана попыталась мягко отстранить копавшегося в сумке Стаса, с тем, чтобы открыть дверь самой.

– Пошла ты, слышь, а?! – огрызнулся он. За что и получил удар по почкам.

Подошедшая Лидия благоразумно не вмешивалась. Ей хватит и шрама на бицепсе, полученного еще во младенчестве, когда Диана, уставшая от ее воплей, попыталась разрезать ее и --">