Елена Александровна Обухова - Тот, кто живет в колодце

комнату немного свежего воздуха, и вышла навстречу новому дню.

Мама еще завтракала, а Семка пока плескался в ванной. Юля прошла на кухню, поприветствовала маму, чмокнув ее в щеку, и налила себе из чайника целую кружку воды: в последнее время она пыталась приучить себя начинать день с нее. Вода шла тяжело, поэтому, осилив только половину, Юля принялась заново загружать кофеварку. Первый сваренный кофе мама уже допивала: раньше Юля вставала гораздо позже, поэтому та пока не привыкла варить кофе на двоих.

– Ты опять рано? – удивилась мама, глядя на нее поверх чашки. – Не спится?

– Да вот, проснулась и решила позавтракать с вами.

Юля не стала уточнять, что ей приснился кошмар, маме это знание было ни к чему.

Когда кофеварка весело зафыркала, готовя новую порцию утренней бодрости, Семка наконец выполз из ванной, давая Юле возможность занять ее. Проходя мимо, та взъерошила младшему брату волосы, на что он недовольно заворчал, как всегда по утрам демонстративно страдая. Семка одинаково сильно не любил и настолько ранние подъемы, и школу. Зато по выходным обычно сам никому не давал выспаться, требуя завтрак и внимания.

Плеснув в лицо воды, Юля посмотрела на себя в зеркало, особенное внимание уделив меняющему цвет глазу. Тот по-прежнему не болел и не чесался, но теперь был уже, скорее, карим с серыми прожилками, чем наоборот. Причины странной метаморфозы Юле по-прежнему были непонятны. Неделю назад мама все же заставила ее сходить к офтальмологу, но тот предсказуемо ничего не смог сказать: все показатели были в норме. Врач посоветовал ей пройти обследование в специализированной глазной клинике, но для этого нужно было ехать в Москву, а на это требовалось время и, с большой вероятностью, деньги. Юля предпочла ограничиться покупкой цветных линз, сделав оба глаза карими, чтобы ни у кого не возникало вопросов. Ей даже нравилось. Если вдруг со временем оба глаза станут такими, она не будет возражать.

Но линзы она носила только вне дома, а когда видела себя в зеркале без них, ей порой казалось, что правым глазом на нее смотрит кто-то другой. Кто-то более яркий, смелый и решительный. И это Юле тоже нравилось: хотелось стать именно такой. Может быть, со временем ей удастся превратить внешнее изменение во внутреннее?

Из ванной она вернулась, пританцовывая, хотя никакой музыки не звучало. Достала из пакета два кусочка хлеба и закинула их в тостер, а сама взялась за приготовление яичницы-глазуньи.

Еще не так давно она с трудом просыпалась и никогда не хотела по утрам есть, ограничиваясь на завтрак чашкой кофе и бананом, изредка – съедая пару ложек каши, которые оставлял Семка, но вот уже две с половиной недели стабильно заставляла себя поесть как следует.

– Ты в последнее время такая бодрая, – заметила мама, когда Юля села за стол со своей едой. – В чем твой секрет, поделись? Ты влюбилась?

Юля безразлично пожала плечами, делая вид, что все ее внимание посвящено наливанию в кофе молока и она совсем не замечает пытливый мамин взгляд.

Влюбилась? Да, пожалуй, но влюбленность оказалась безответной и не принесла ей ни радости, ни бодрости. Зато в какой-то степени именно это разочарование запустило цепочку изменений, которых она старалась придерживаться в последнее время.

После несостоявшегося похода на юбилей отца Влада Юля чувствовала себя ужасно. Поначалу ей казалось, что в тот вечер что-то было не сказано или сказано не так. Снова и снова она возвращалась в моменты короткого «романа», если можно так назвать те два дня, в которые ее отношения с соседом вышли за рамки рабочих и дружеских.

Они стояли на пороге чего-то большего, но порог этот так и не переступили, вовремя осознав, что хотят разного. Юля действительно влюбилась в своего нанимателя, а он лишь был не против небольшого романтического приключения.

Юля убедилась в этом, когда пришла к нему на следующий день ради своих обычных обязанностей: небольшой уборки и ревизии холодильника. После автомобильной аварии, в которой Влад потерял зрение, тому требовалась помощь даже в таких простых вещах. В глубине души она надеялась, что эта встреча что-то изменит. Может быть, накануне они просто оба были на взводе из-за случившегося в заброшенном детском лагере? А сегодня, переспав со всеми мыслями, смогут поговорить иначе?

Она ждала от него шага. Какого-то знака, намека, а лучше – откровенного разговора, признания в том, что он не хочет возвращаться к прежним --">