Себастьян Фитцек - Осколок

Марк Лукас тоже относился к «судьбочувствительным», как его всегда называла жена Сандра, хотя у него этот дар был выражен не так сильно, как у его брата. Иначе шесть недель назад он, возможно, предотвратил бы трагедию. Кошмар, который, похоже, повторялся в эту секунду.

— Стой, подожди еще немного! — крикнул он тринадцатилетней девочке, стоящей наверху.

Она застыла на краю пятиметровой доски для прыжков в воду, обхватив руками ребра, которые проступали под тонкой тканью купальника. Марк не знал наверняка, что заставляло ее дрожать — холод или страх прыжка. Снизу из пустого бассейна этого было не различить.

— Пошел на хрен! — огрызнулась Юлия в мобильник.

Марк задавался вопросом, как они вообще заметили худенькую девочку там наверху. Как-никак бассейн Нойкёльн уже несколько месяцев был закрыт. Видимо, Юлия привлекла внимание какого-то прохожего, который и вызвал спасателей.

— Пошел на хрен! Отвали, наконец, от меня!

Она наклонилась вперед и посмотрела вниз, словно ища подходящее место для удара о грязный кафель. Где-нибудь между большой лужей и кучей листвы.

Марк покачал головой и прижал телефон к другому уху:

— Нет, я останусь здесь. Такую возможность ни за что не упущу, милая моя.

Он услышал за спиной шорох и взглянул на командира отряда службы спасения, который с четырьмя помощниками и матом для приземления стоял на краю бассейна. Мужчина выглядел так, будто уже сожалел о том, что позвал его на помощь.

Они нашли номер его телефона в кармане джинсов Юлии, которые вместе с другими ее вещами лежали, аккуратно сложенные, у лестницы вышки. Не случайно сегодня на ней был именно тот купальник, в котором она сбежала из дома. В тот летний день, когда отчим-наркоман снова подкараулил ее на озере.

Марк запрокинул голову. В отличие от Юлии у него больше не было волос, которые мог бы растрепать ветер. Уже вскоре после окончания школы проплешины у него стали такими большими, что парикмахер посоветовал ему побриться налысо. С тех пор прошло тринадцать лет. Сегодня, когда его повседневная жизнь определялась ста чашками кофе в неделю, ему еще могла улыбнуться в метро какая-нибудь незнакомка — но лишь в том случае, если попадалась на ложь мужских журналов, которые объявляли чертами характера мешки под глазами, морщины, небрежно выбритый подбородок и прочие признаки упадка и деградации.

— Что за дерьмо ты несешь? — услышал он. Ее дыхание яростно дымилось. — Какая еще возможность?

Берлинский ноябрь был известен неожиданными холодами, и Марк спрашивал себя, от чего Юлия умрет скорее — от травм после падения или от воспаления легких. Он тоже был одет самым неподходящим образом. И это касалось не только погоды. Ни один из его знакомых уже не ходил в рваных джинсах и изношенных кедах. Но и работа у них была другая.

— Если ты сейчас прыгнешь, я попытаюсь тебя поймать, — крикнул он.

— Тогда мы оба погибнем.

— Возможно. Но еще вероятнее, что мое тело амортизирует твой прыжок.

Десять минут назад Юлия разрешила ему спуститься в грязный бассейн, и это было хорошим знаком. Спасателям она пригрозила, что немедленно прыгнет головой вниз, если они бросят в пустой бассейн хоть один мат.

— Ты еще растешь, у тебя гибкие суставы.

Он не был уверен, так ли это, учитывая ее пристрастие к наркотикам, но в данный момент аргумент прозвучал убедительно.

— Что за чушь? — прокричала она в ответ.

Теперь он сумел понять ее и без телефона.

— Если ты упадешь неудачно, то следующие сорок лет сможешь шевелить только языком. До тех пор пока один из катетеров, через которые будут отводиться твои биологические жидкости, не засорится и ты не умрешь от инфекции, тромбоза или инсульта. Ты этого хочешь?

— А ты? Хочешь умереть, когда я на тебя свалюсь?

Гортанный голос Юлии был не похож на голос тринадцатилетней девочки. Словно вся уличная грязь собралась на ее голосовых связках, выдавая настоящий возраст ее души.

— Я не знаю, — честно ответил Марк. Тут у него перехватило дыхание, когда Юлия качнулась вперед от порыва ветра. Но, взмахнув руками, она восстановила равновесие.

Пока.

На этот раз Марк не обернулся к ахнувшей за спиной толпе. Судя по громкости, к полиции и спасателям присоединились многочисленные зеваки.