Данил Аркадьевич Корецкий - Алмазы для Золушки

Парижа, в здании Бюро Безопасности Борсханы, расположившемся недалеко от залитой щедрым африканским солнцем центральной площади столицы Хараре, разворачивалась очень похожая сцена. Директор БББ Абиг Бонгани принял звонок в тот момент, когда устраивал начальникам отделов выволочку за плохое пресечение доступа современного оружия в лесные поселения, а те вяло оправдывались трудностью оперативного проникновения в туземные племена. Выслушав известие о провале заседания арбитража, он нетерпеливым жестом отослал подчиненных и быстро набрал другой номер.

– Вы утверждали, что решение будет вынесено сегодня, – строго сказал Бонгани. – И даже без результатов контрольного облета!

– Я утверждал лишь, что шансы такого исхода велики, – ласково возразил собеседник. – Руководитель секретариата обещал придержать документ, но сегодня его вызвали в комиссию по апелляциям. Похоже, секретарша проявила чрезмерное рвение… Непредвиденная накладка… И потом, какой вам толк от решения по разделу месторождения, если его, как оказалось, вообще не существует? Тридцать или пятьдесят процентов от нуля – это все-равно ноль!

– Хорошо, что вы блестяще владеете математикой! – рявкнул Абиг. – Значит, не ошибетесь, возвращая аванс!

И, отсоединившись, добавил:

– Хотя я бы натянул твою шкуру на барабан!

Причем, это была не метафора и не гипербола, а искреннее сожаление, что в данном конкретном случае он не может применить хорошо зарекомендовавший себя способ наказания…

Абиг Бонгани тяжело вздохнул, полез в карман висящего на спинке кресла пиджака, вынул блеснувший золотым корпусом мобильник и, не глядя, нажал кнопку вызова. Похоже, в записной книжке имелся один-единственный контакт. Так и было: золотой «Vertu» служил для связи с Джелани Афолаби – исполнительным директором международной корпорации «Алмазы Борсханы». В иерархии борсханской элиты Афолаби был вторым после президента. Впрочем, на здешнем Олимпе расклад менялся в зависимости от того, какие карты оказывались в тот или иной момент у игрока захватывающей игры под названием «власть в Борсхане». И порой сложно было с уверенностью сказать, кто из них первый – президент Бело или директор Афолаби.

Джелани Афолаби, в национальной тунике с вышивкой в цветовой гамме драгметаллов от серебра до платины, сидел в глубоком плетёном кресле на террасе перед открытым бассейном своей парижской квартиры – одного из десяти его пентхаусов, разбросанных по столицам мира. Рожденный в семье выходца из племени фулари, сбежавшего из леса в город, где всю жизнь проработал базарным сторожем, он превратился в важную политическую фигуру, в богача, о котором пишут европейские газеты и шепчутся чиновники ООН, у которого сотни влиятельных друзей по всему миру… Своего положения Афолаби добивался настойчивыми усилиями, он поднимался из самых низов, расталкивая и перемалывая слабаков, сокрушая сильных, превращая несокрушимых противников в союзников. Он начал службу в Корпусе «Чёрных леопардов» и, в конце концов, возглавил его. Он усмирял взбунтовавшихся обитателей джунглей, воевал с многочисленными врагами, в которых часто превращались вчерашние друзья, учился в европейских университетах, закончил Военную Академию Франции… И, наконец, стал Директором БББ, в которое Корпус «Чёрных леопардов» входил в качестве силового подразделения. Отточенный ум и врожденное чутье помогали ему выбрать правильную сторону при частых сменах режимов, которыми отличаются африканские государства. Никого не удивило, когда он стал Первым министром, а потом – начальником всей алмазодобывающей отрасли Борсханы. И вот он на самом верху…

Прекрасно сочетаясь с роскошной туникой хозяина, в бассейне неторопливо плавали четыре стройных девушки разных рас, оттенков кожи и цвета волос. Афолаби достаточно было сделать один телефонный звонок, чтобы красотки с дипломами лучших британских и французских вузов явились занять гостей приятной беседой либо скрасить их досуг каким-либо другим способом. Отстраненно разглядывая бассейн сквозь дымчатые очки, Афолаби курил кальян, и сверкающие на солнце клубы дыма уплывали под ажурный свод беседки. На звонок мобильника, лежавшего возле кресла на стеклянном столике, Афолаби отреагировал с некоторой задержкой: внимательно поверх очков всмотрелся в фотографию звонящего, будто собирался угадать, какое известие тот несет.

Это был Абиг Бонгани – тоже --">