Кейт Аткинсон - Большое небо

Сидел он не в лондонском офисе, а в бесколесном стационарном трейлере средь чиста поля на восточном побережье. В своем, как он это называл, «другом офисе». До берега каких-то полмили, и чаячьи вопли порой грозили разрушить иллюзию, будто офис находится в Лондоне.

Он выключил запись «Звуки офиса», вырубил свет, запер трейлер и забрался в «лендровер-дискавери». Пора домой. На языке уже почти перекатывался «Талискер», который ему заранее нальет жена.

Битва у Ла-Платы

И несколько тихих взрывов – чпок-чпок-чпок. Жестяная пальба пыталась заглушить вопли чаек, круживших над головой, и проигрывала.

Ах да, и при этом «Ахилл» подбили, но он, к счастью, успел связаться с «Королевским ковчегом», и тот уже мчится на подмогу…

Джексон не назвал бы это «мчится» – «Королевский ковчег» форсировал парковый пруд довольно-таки через не могу.

А вот и бомбардировщики Королевских ВВС! Метко стреляете, парни! Поприветствуем Королевские ВВС и боевое сопровождение…

Над прудом на тросах дергано проскакали два крошечных деревянных аэропланчика, и их встретили весьма кислыми аплодисментами.

– Господи Исусе, – буркнул Натан. – Во нудятина.

– Не кощунствуй, – на автомате откликнулся Джексон.

Нудятина – это отчасти правда («самый маленький пилотируемый военно-морской флот в мире!»), но в этом ведь и очарование, нет? Кораблики – копии оригинальных, самый длинный – двадцать футов максимум, остальные ощутимо меньше. В корабликах прятались сотрудники парка – штурманили. Аудитория расселась на деревянных скамьях ступенчатого бетонного амфитеатра. Перед началом старомодного пошиба дядька на эстраде час играл старомодного пошиба органную музычку, а теперь тот же старомодного пошиба дядька сопровождал бой комментарием. Старомодного пошиба.

(– Это когда-нибудь кончится? – осведомился Натан.)

Джексон в детстве и сам однажды сюда приходил – не с семьей (когда она у него была), их семья никогда ничего не делала вместе, никуда не ходила, даже на пикники. Рабочий класс, извольте: слишком заняты – ни минуты лишней на развлечения – и слишком бедны – нечем платить за развлечения, если даже выдалась минута. («Джексон, ты что, все пропустил? – сказала Джулия. – Классовая война закончилась. Проиграли все».) Обстоятельств он не помнил – может, ездил на экскурсию со скаутами, или с «Мальчишеской бригадой»^[4], или даже с Армией спасения: в юности он присасывался к любой организации, какая попадалась под руку, в надежде получить что-нибудь забесплатно. Растили Джексона католиком, но его религиозным убеждениям это не мешало. В десять лет он даже подписал Клятву, пообещав местному Обществу умеренности при Армии спасения^[5] пожизненную трезвость в обмен на лимонад и тарелку пирожных.

(– И как в итоге сложилось? – поинтересовалась Джулия.)

Джексон вздохнул с облегчением, когда в его жизни появилась наконец настоящая Армия, где все было бесплатно. Хотя и не за так.

– Бой при Ла-Плате, – сообщил Джексон Натану, – это первая морская битва Второй мировой войны.

Такова, помимо прочих, задача отца – просвещать, особенно в областях особых своих компетенций: машины, войны, женщины.

(– Джексон, ты про женщин не знаешь ни шиша, – сказала Джулия.

– Ну так а я о чем? – ответил Джексон.)

В ответ на любую входящую информацию Натан либо закатывал глаза, либо прикидывался глухим. Джексон надеялся, что сын бессознательно впитывает эти сообразные случаю советы и предостережения, которыми его нескончаемо орошали: «Не подходи к краю обрыва. Не ешь руками, возьми нож и вилку. Уступи место в автобусе». Впрочем, когда это Натан ездил в автобусе? Его повсюду развозили, все равно что лорда какого. Сыну Джексона минуло тринадцать, и его разросшееся эго могло бы глотать планеты не жуя.

– В каком смысле «пилотируемый»? – спросил Натан.

– Там внутри люди, управляют кораблями.

– Нет там никого, – фыркнул Натан. – Во дебилизм.

– Есть. Увидишь.

А вот и «Эксетер». Теперь вражеской подлодке не поздоровится…