Фелисити Шилдс (felicity_shields) - Лик (СИ)

мог подумать, что Флеминг Рид, один из игроков футбольной команды, теперь бросивший её из-за грядущего выпуска, останется на второй год? Кто-кто, а я до последнего верил, что мозги меня не подведут, и я хотя бы пройду минимальный порог экзаменов, обеспечу себя аттестатом и со свистом улечу из города в Лондон, где меня уже ждал престижный университет. Крах! — всё разбилось оземь, погребая меня под осколками неудавшихся планов.

Друзья поддерживали меня и подбадривали, но к концу лета я перестал получать от них вести — каждый из них усердно готовился к тому самому дню, как пересечёт порог университетского кампуса, и по жилам его потечёт гордая «студенческая» кровь. А я так и останусь брошенным всеми школьником, которого заставят учить уже пройденные темы по алгебре, геометрии, физике и тому подобному, пока мои друзья будут трясти телами на вечеринках, подшучивать над преподавателями и с треском проваливать экзамены, чтобы потом прийти на пересдачу.

Боже, во что же я влип? — подумал я, когда оставалось три, два, один… ноль дней. И мой час настал — тот час, когда я проснулся, оглядел как в первый раз свою комнату с синими обоями, спрятавшимися за плакатами футболистов и парочкой рисунков, которые я извлёк из своего воображения где-то год или около того, когда ещё увлекался живописью. Помню, тогда я по уши влюбился в девушку, которая была старше на два года, и совершенно не мог сдержать романтики. Эта романтика розовым фонтаном била из карандашей и ручек, которыми я писал её портреты. Через несколько дней мне совершенно неожиданно разонравилась эта девушка, когда я посчитал, что для меня она была чересчур искусственна. Ну, правда — я ни разу не видел, как она улыбалась или хотя бы двигала уголками губ. Зато она мастерски двигала длинными ногами, когда шла по коридору, отчего некоторые девочки смотрели ей вслед каким-то змеиным взглядом, и вряд ли он означал что-то хорошее. А я всё же отпустил свою влюбленность к ней, но портрет решил оставить, поэтому теперь на меня со стены глядели холодные кукольные глаза тёмно-вишнёвого цвета. Когда мне казалось, что они требовали слишком много внимания, и мне казалось, не схожу ли я часом с ума, этот рисунок приходилось чем-то закрывать. Например, моей ладонью, и тогда я говорил:

— Люси, не смотри на меня так. Ты же понимаешь, что ты очень красива и не должна гипнотизировать кого-либо. Так что, прошу, перестань.

Я не услышал, как в тот момент, пока я серьёзно глядел в стену, приложив к ней ладонь, и говорил вслух, открылась дверь.

— Флеминг? Ты разговариваешь со стеной?

Я оторвал ладонь от портрета и спрятал за спину, шокировано поглядев на мать:

— Мам, боюсь, ты всё неправильно поняла.

— Знаешь, лучше ничего не говори и собирайся в школу, — она еле заметно покачала головой, отведя округлившиеся серые глаза в сторону, и продолжила. — Сегодня тебя может отвезти папа, пока мы не решим, что ты заслуживаешь водить машину вновь. Домой вернёшься на автобусе, -

сказала она, убрав светлые и слегка вьющиеся волосы за уши, чтобы не мешались. Затем она повернулась и зашагала прочь от моей комнаты, оставляя меня один на один с моим нарастающим раздражением. Как долго мои родители хотят меня наказывать, ограничивая в чём-либо? Неужели, им недостаточно того, что мне и так придётся ходить целый год в школу? Опять. Моя жизнь превратилась в часовой циферблат, когда началось всё с двенадцати и кончилось там же. Всё шло по кругу — повторяющиеся локации, повторяющиеся люди, слова, движения. И этот круг был одним из кругов ада, определённо.

Именно с такими мыслями я продвигался по школьному коридору, непривычно тихому от того, что все ученики успели разбрестись по классам, а я нарочно тянул время. Оттягивал тот момент, когда мне придётся столкнуться со взглядами новых одноклассников, парой-тройкой смешков в мою сторону и давящими словами учительницы: «Проходи, Флеминг. Рады видеть тебя вновь». Наверняка, сегодня эта фраза прозвучит из уст хотя бы одного преподавателя. Я в этом не сомневался и знал — ничто уже не будет, как прежде. Даже одинокие светло-голубые шкафчики навевали тоску, и обычно узкие коридоры казались во много раз уже. Доска с новостями, к которой я подошёл в первую очередь, вовсю блистала новомодными приглашениями на школьные, да и не только, вечеринки, а у меня в это время струился пот по лбу. Сейчас мне даже не с кем было туда сходить, --">