Марина Серова - Казусы частного сыска

быстрее.

— А что случилось? — спросила я, несколько обеспокоенная его видом. — И почему так рано?

— Не знаю, — Александр Александрович сделал шаг назад и заглянул в пролет лестницы. — Не знаю, — неуверенно повторил он. — Предчувствие плохое…

Ого, да у моего нового босса к тому же развито чувство интуиции. Вот счастье-то мне привалило!

— Когда вы мне выплатите аванс? — неожиданно поинтересовалась я.

Кошкин секунду смотрел на меня с недоумением.

— Завтра, — наконец выговорил он.

— Ну ладно, — произнесла я, — так как по условиям контракта считается, что к работе я уже приступила, опасаться вам нечего. Пойдемте вниз, лифт все равно не работает.

Александр Александрович пропустил меня вперед и двинулся за мной. Я даже спиной чувствовала, как он напуган.

Либо с ним что-то уже случилось, и он не хочет об этом говорить, либо у моего клиента просто не в порядке с психикой.

— Вас подвез шофер? — спросила я, чтобы как-то отвлечь его от черных мыслей.

— А? Нет, — он тяжело дышал, — я сам приехал. Шофера того.., отпустил. Вчера…

Да, случай тяжелый. Может быть, Александру Александровичу нужно было обращаться к услугам не телохранителя, а психиатра?

Хотя тогда, в кафе, он был совершенно спокоен.

Странно…

Мы спустились вниз, к выходу подъезда. У Кошкина оказался вполне приличный сиреневый «Ситроен». Он уселся за руль и рванул прямо с места.

— Далеко ехать? — спросила я, когда мы вылетели со двора.

— Примерно час, — ответил Александр Александрович и потянул на себя рычаг переключения скоростей, — ну, может быть, минут сорок…

Мы понеслись еще быстрее.

— Я живу сейчас на своей даче, — пояснил он, — за городом.

Я отметила слово «сейчас». Точно, у моего клиента какие-то проблемы. Судя по всему, большие, если он даже переехал со своей квартиры на дачу за городом.

До дачного поселка мы добрались не за час и даже не за сорок минут — долетели за полчаса.

Александр Александрович скорость нигде не сбавлял. Удивительно еще, как нас не остановили гаишники.

«Ситроен» спустился с шоссе на грунтовую дорогу, и через минуту мы въехали в поселок. Кошкин подкатил к большому трехэтажному особняку, окруженному высоким металлическим забором.

Посигналил у ворот. Открыли почти сразу же, что меня удивило и, кстати, насторожило. Ведь тому, кто открыл ворота, нужно было стоять рядом с ними и поджидать машину хозяина.

Или обслуживающий персонал Кошкина отлично вымуштрован, или…

Едва различимый в темноте человек раздвинул створки ворот и отошел в сторону. Я прищурилась, стараясь получше рассмотреть его. Махнув рукой, как бы приглашая заезжать во двор, человек чуть отодвинулся в сторону, уступая нам дорогу. Что там у него?.. Показалось мне, что ли?

Почему он не отошел подальше?

Я настороженно следила за его движениями.

Незаметно для Кошкина приоткрыла дверцу машины со своей стороны. Человек закинул руку себе за спину.

Вот оно! Есть!

— Пригнись! — бросила я Александру Александровичу.

Он послушно исполнил мое приказание. Я ударом ноги открыла дверцу и выпрыгнула из движущейся машины. Покатилась по земле.

В тот же миг в лобовое стекло «Ситроена» ударила автоматная очередь. Я приподнялась на локте — машина продолжала медленно заезжать во двор, с ее капота сыпались стекла. Человек, которого мы поначалу приняли за сторожа дачи, отступая назад, поливал огнем несчастную тачку.

Дождавшись, пока «Ситроен» заслонит меня от нападавшего, я вскочила и, пригнувшись, вбежала во двор, прячась за простреленный капот.

Выстрелы стихли. Я выглянула — киллер лихорадочно перезаряжал автомат.

Ага, вот сейчас самое время!

Мигом вскочив, я одним прыжком перемахнула через капот машины и еще в полете, не успев приземлиться, дотянулась ногой до головы нападавшего.

Хороший удар получился — киллер выронил автомат и, раскинув руки, рухнул да землю. Впрочем, он был не очень оглушен. Почти сразу же попытался встать на ноги. Ну уж этого я допустить никак не могла. Тем более что краем уха уловила какое-то движение сзади и характерный лязг взводимого затвора.

Я изо всех сил ударила поднимающегося с земли человека ногой туда, где горло переходит в подбородок. Захрипев, он снова упал. Но теперь уже точно так быстро не поднимется. Если поднимется вообще.

Скорее всего — последнее, я свой удар знаю.

Не теряя времени, я бросилась за ворота, стараясь все так же оставить между собой и --">