Александр Константинович Белов - Последний выстрел

Оль… – Тамара, чуть успокоившись, уткнулась носом в мокрый платок и простонала: – Я… я уже не верю…

«Господи, да где же он?..» – растерянно подумала Ольга. Она не сомневалась, что муж наверняка нашел бы для Тамары нужные слова – те самые, которые вернули бы ей веру и придали сил.

И тут снизу послышался голос Белова. Он поднимался по лестнице, разговаривая на ходу по телефону:

– Да добрался, там снегу намело… Короче, я пока дома буду. Ну все, давай!..

Он вошел в зал и приветливо улыбнулся обеим женщинам, словно и не заметив ни заплаканных глаз Тамары, ни растерянного вида жены.

– Здравствуй, Томочка. Привет, Оль… – Белов наклонился к жене и мельком обозначил поцелуй.

Поцелуй был более чем формальный. Разрыв Белова с артисткой, которого так ждала Ольга, почти ничего не изменил в их отношениях с мужем. Ситуация была странной: уйдя от Анны, Белов к жене фактически не вернулся – их жизнь, вполне благополучная внешне, изнутри напоминала сосуществование вполне корректных, но при этом абсолютно равнодушных друг к другу соседей в коммуналке.

Саша прошел к окну, задернул шторы и только после этого, уже точно зная, о чем пойдет речь, спросил:

– Ну что, Том, какие дела?

Тамара отняла ладони от лица. Саша поразился – какие страшные темные круги были у нее под глазами. Как у вампира в каком-нибудь голливудском ужастике.

– Саш, я уже не знаю… Понимаешь, я так устала… – она смотрела на него с жуткой смесью боли, вины и отчаянья, как побитая собака. – Я больше ничего уже не понимаю… Врачи говорят, бесполезно ждать. Чудес не бывает…

Смотреть в ее глаза было трудно, и Белов снова повернулся к окну – поправить и без того ровно висевшие шторы.

– И что они предлагают? – все тем же ровным, почти равнодушным, голосом спросил он.

– Они предлагают сделать эвтаназию… – еле слышно проговорила Тамара.

– Как это делается? – продолжал свою игру Белов.

– Отключают… отключают систему жизнеобеспечения…

Голос Тамары дрогнул и беспомощно угас. Ольга молча накрыла ее руку ладонью. Они обе выжидающе смотрели на Сашу.

Белов повернулся к ним и, медленно покачивая головой, потянул узел галстука. Он выглядел все таким же невозмутимым, но внутри у него все кипело от негодования. Как только Тамара дала себя уговорить! Эх, бабы, бабы…

– Тома, если хочешь знать мое мнение, я против, – изо всех сил стараясь скрыть клокочущий в груди гнев, сказал он. – Поверь, мне тоже больно, что мой друг стал как растение. Но! Если есть хоть один шанс из тысячи… Да что там – из миллиона, из миллиарда! Если этот шанс есть, то его надо использовать!

Тамара попыталась что-то сказать, но Белов остановил ее движением руки.

– Все будет нормально, Томочка! Мы переведем Валеру в Бурденко, Пчела подтянет спецов по нейрохирургии – немецких, американских… С завтрашнего дня сиделка при нем будет круглые сутки. Так что тебе станет полегче, Том.

Не прекращая говорить, Белов подошел к бару, плеснул в стакан немного виски. Потом внимательно взглянул на Тамару и долил стакан почти до краев.

– Дальше. Тебе надо отдохнуть, – он протянул виски Тамаре, та, низко опустив голову, беззвучно плакала. – Вот, выпей и ложись спать. Пока поживешь у нас, а завтра люди займутся, отправим тебя на время в теплые страны. Отдохнешь, придешь в себя…

Тамара не двигалась, Саша опустился перед ней на корточки и вложил бокал в ее безжизненную руку. Она подняла на него красные от слез, измученные глаза. Белов ободрительно кивнул.

– И будем просить Господа, чтобы Валерка выкарабкался, – он говорил так убежденно и проникновенно, что не поверить ему было невозможно. – А он выкарабкается, Томочка, я в него верю! Он же у нас боец!..

Саша неожиданно улыбнулся и взял ее за руку.

– И запомни: все, что было, – это только первый раунд! – он сжал ее ладонь в кулак. – Ты верь мне, Тома, верь…

III

Премьерный показ нового фильма закончился. Отхлопав положенное, зрители бурлящей рекой потекли из зала в фойе. По широкой лестнице Дома кино спускалась оживленная, веселая толпа, в которой было немало знаменитостей. Впрочем, сегодня основное внимание было приковано не к ним, а к главным виновникам торжества.

В эпицентре людского круговорота находился продюсер фильма Андрей Кордон. С плохо скрываемым выражением надменной скуки он принимал сыпавшиеся на него со всех сторон поздравления. Лишь изредка на губах появлялась вежливая полуулыбка, куда чаще он только сдержанно --">