Элли Гриффитс - Переправа

коттедже очень крутая, будто трап. «Я не смогу подняться по ней», — сказала ее мать, приехав сюда единственный раз. «А кто тебя просит?» — мысленно ответила Рут. Родители ее жили в местном пансионе, потому что у Рут всего одна спальня; подниматься наверх не было никакой необходимости (внизу есть туалет, но он расположен рядом с кухней, и мать считает это негигиеничным). Лестница ведет прямо в гостиную, там отшлифованный деревянный пол, удобный диван с выцветшей обивкой, большой телевизор с плоским экраном и книжные полки, занимающие всю доступную поверхность. Главным образом это книги по археологии, но есть и детективы с убийствами, кулинарные сборники, путеводители, романы о любовной связи врачей с медсестрами. Особую слабость она питает к детским книжкам о балете и верховой езде, хотя ни тем ни другим никогда не занималась.

В кухне едва хватает места для плиты и холодильника, однако Рут, несмотря на кулинарные книги, стряпает редко. Сейчас она включает чайник и кладет хлеб в тостер, привычно выбрав четвертую программу радио. Потом собирает конспекты лекций и садится за стол у переднего окна. Это ее любимое место. За садом с растрепанной ветром травой и сломанным синим забором тянется пустошь. Мили и мили болотистой местности с редкими, чахлыми кустами можжевельника и небольшими предательскими ручьями. Иногда в это время года в небе появляются большие стаи диких гусей, перья их розовеют в лучах восходящего солнца. Но сегодня, в это хмурое осеннее утро, не видно ни единого живого существа. Все бледное, тусклое, на горизонте, где небо сходится с болотом, серо-зеленое переходит в серо-белое. Вдали полоса темно-серого моря, на волнах качаются чайки. Место совершенно пустынное, и Рут сама не знает, почему так его любит.

Рут пьет чай с гренками (она предпочитает кофе, но хочет повременить с ним до настоящего эспрессо в университете). Листает конспекты к лекциям, изначально отпечатанным на машинке, но теперь с написанными ручками разных цветов дополнениями. «Пол и доисторическая технология», «Раскопки артефактов», «Жизнь и смерть в эпоху мезолита», «Роль костей животных в раскопках». Хотя сейчас только начало ноября, зимний семестр скоро окончится, и это будет ее последняя лекционная неделя. В воображении выплывают лица учеников: серьезные, усердные, слегка унылые. Сейчас она работает только с аспирантами и скучает по легкомысленным, похмельным, веселым студентам. Увлеченные подопечные останавливают Рут, чтобы поговорить об останках древних людей из Линдоу и Боксгрова и выяснить, действительно ли женщины играли в доисторическом обществе значительную роль. «Оглянитесь вокруг, — хочется крикнуть ей, — мы не всегда играем значительную роль в этом обществе. По-чему вы думаете, что сброд охотников-собирателей был просвещеннее нас?»

Мысль о сегодняшнем дне проникает в ее подсознание, напоминая, что пора ехать. «В некоторых отношениях Бог похож на айпод…» Рут ставит тарелку с чашкой в раковину, оставляет еду для кошек, Спарки и Флинта. И отвечает вечному сардоническому интервьюеру в голове: «Да, я одинокая, располневшая, независимая женщина, и у меня есть кошки. Что тут такого? Да, временами я разговариваю с ними, но не воображаю, что они мне ответят, и не строю иллюзий, будто я для них нечто большее, чем подательница еды». Тут же, словно по сигналу, Флинт, большой рыжий кот, протискивается в откидную дверцу и смотрит на нее немигающими золотистыми глазами.

«Фигурирует Бог в нашем перечне недавно проигранных мелодий, или нам иногда приходится нажимать кнопку и перебирать их?»

Рут гладит Флинта и возвращается в гостиную, чтобы уложить бумаги в рюкзак. Обматывает красным шарфом шею (единственная уступка яркому цвету, даже полные люди могут покупать шарфы) и надевает анорак. Потом выключает свет и выходит из комнаты.

Коттедж Рут — один из трех стоящих на краю Солончака. Два других принадлежат смотрителю птичьего заповедника и людям, которые приезжают на отдых с чадящими барбекю и внедорожником, заслоняющим Рут вид из окон. Весной и осенью дорогу часто заливает, зимой там порой невозможно проехать. «Почему не живешь где-нибудь в более удобном месте? — спрашивают ее коллеги. — Если хочешь быть поближе к природе, есть хорошие участки в Кингс-Линн, даже в Блэкени». Рут не может объяснить даже себе, почему она, женщина, родившаяся и выросшая в Южном Лондоне, испытывает такую тягу к этим негостеприимным --">