Александр Анатольевич Трапезников - Морг закрыт, расходитесь

быть, такси вызвать или, там, карету "Скорой помощи"?

- У меня нет денег, - ответила девушка.

- У меня тоже, - развел руками Адрианов. - Чашку горячего чаю?

Странная незнакомка отрицательно покачала головой. Она посмотрела в окно, словно припоминая, где находится.

- Улица Онежская, - опережая её вопрос, произнес Адрианов. - Дом десять. Город Москва. Семнадцатое апреля, вторник. Тысяча девятьсот девяносто девятый год. Температура воздуха - плюс три градуса.

- Исчерпывающая информация, спасибо, - насмешливо поблагодарила девушка. - Забыли только сказать, что в этом подъезде живут одни идиоты.

- Почему же?

Ответа он не услышал: девушка тряхнула огненной гривой и торопливо побежала вниз по лестнице. Хлопнула входная дверь. Пожав плечами, Алексей Викторович выглянул в окно: незнакомка, постояв некоторое время возле подъезда, словно раздумывая, куда пойти, направилась в сторону лесопарка.

- Скатертью дорога, - пробормотал Адрианов, привыкший разговаривать сам с собой.

Эх, если бы ему было лет на двадцать меньше, когда он блистал идеями в своем секретном НИИ и пленял сердца подобных красавиц! А сейчас на свою нищенскую пенсию он не смог бы пригласить эту девушку даже к пивному ларьку. Нагнувшись, Адрианов по заведенному правилу пошарил за трубой мусоропровода в надежде отыскать завалявшуюся пустую бутылку. Нащупав нечто плотное, он вытащил это на свет. Добротный кожаный "дипломат" с сейфовым замком. Неожиданная находка бросила Адрианова в легкий жар. Вещь явно полезная и дорогая, даже если внутри ничего нет. Но, взявшись за ручку, он почувствовал приятную тяжесть. Настолько приятную, что у него сладостно заныло в груди. Прежде всего мелькнула естественная мысль, что этот "дипломат" и исчезнувшая девушка как-то связаны. Хотя... Зачем ей портфель, если она забыла надеть белье? И потом, женщины берут в дорогу дамские сумочки, а не мужские портфели, килограмм этак под десять. Случайное совпадение двух неизвестных констант в одном месте? Возможно.

- Бум брать! - произнес Адрианов, осторожно оглядываясь.

Подъезд идиотов, как окрестила его девушка, начинал пробуждаться. Где-то стукнула дверь, стал двигаться лифт. Прижав к животу портфель, Алексей Викторович стремительно взлетел на четвертый этаж, отпер свою квартиру и, поставив находку на стол, плюхнулся в единственное кресло. Велико было искушение взять плоскогубцы и выломать сейфовые замки, но Адрианов решил не торопиться. Любая вещь и всякая тайна поддаются отгадке, надо лишь подобрать ключ. Пенсионер-физик привык решать самые сложные задачи, а времени у него было навалом. Пока же за одним делом надо не забывать и о других. Нежно погладив кожаную поверхность "дипломата", Алексей Викторович вновь вышел из квартиры и отправился на промысел.

В это утро он собрал тридцать семь пустых бутылок из-под пива, которые и сдал позднее в приемном пункте; нашел мотор от стиральной машины, вполне пригодный для работы в качестве движка; обнаружил пару добротных зимних сапог, магнитолу - сломанную, но не настолько, чтобы её невозможно было починить, нераспечатанный батон сырокопченой колбасы, выброшенный каким-нибудь "новым русским", но главное - что было просто поразительно! бумажку в десять долларов, очевидно, унесенную ветром из ресторана "Флорида", что располагался через дорогу от его дома.

Снеся находки в квартиру, Алексей Викторович неторопливо позавтракал, пожарив на всякий случай колбаску на сковороде, выпил стакан чая, а затем пошел менять валюту на рубли, бросив многообещающий взгляд в сторону "дипломата". Об утренней незнакомке Адрианов больше не вспоминал.

Спустя два часа пенсионера-физика можно было видеть около пивной палатки, где он осушал уже пятую кружку, выплевывая на землю ребрышки от воблы. Вскоре к нему присоединился человек с несколько ассиметричным лицом и унылым взглядом.

- Гена, я угощаю! - благодушно сказал Адрианов, протягивая соседу по лестничной клетке часть рыбы. - Можно взять чего и покрепче.

- Разбогател, что ли? - вяло поинтересовался приятель.

- Еще не знаю, - туманно отозвался Алексей Викторович.

Изгибы судьбы Геннадия Семеновича Косова были не менее примечательны, чем у самого Адрианова. Еще два года назад он работал главным художником в крупном издательстве, потом устроился стажером в страховое агентство. Прошлую жизнь вспоминал с раздражением, как кинофильм на иностранном языке: ничего не понять, хотя красиво. Были --">