Дэшил Хэммет - Альберт Пастор дома

не слишком прибыльно, а уж выплата мзды вымогателям тем более не способствует его процветанию: Старику, понятно, одно беспокойство от этого.

Я ничего не говорю ему, но, уединившись, начинаю размышлять: а что, если мне пойти проведать тех ребят и поинтересоваться - они сами захотят внять голосу рассудка или же мне посодействовать? По-моему, неплохая идея. Как ты думаешь?

- По-моему, тоже, - соглашаюсь я.

- Вот и я был того же мнения, - продолжает Левша. - Я так и сделал, а они, видишь ли, не захотели внять голосу рассудка. Когда я вошел в контору ассоциации, их там было всего-навсего двое - примерно на это я и рассчитывал. Болтать-то они умеют, а вот правильно двигаться - нет. Вскоре заявился третий из их компании, но к тому времени я уже прилично разогрелся: всю мебель, до которой только сумел добраться, разнес на куски. В общем, я отлично со всем справился, и мой старик и еще кое-кто сбросились и купили мне эти шикарные часы - на часть тех взносов, которые им пришлось бы выплатить охранной ассоциации в следующем месяце, если б таковая продолжала существовать.

Он кладет часы с цепочкой обратно в футляр, а футляр осторожно укладывает обратно в карман.

- Ну а как там твои подопечные? - спрашивает он.

Я достаю из кармана конверт с деньгами и протягиваю Левше.

- Вот твой куш, - говорю я. - Здесь нет только доли Кэриса. Ты его знаешь - толстый такой коротышка с Третьей авеню.

- Знаю, - отвечает Левша. - А что с ним?

- Он говорит, что столько отвалил за охрану, что охранять у него уже нечего, - говорю я, - и что он не потерпит обдираловки.

- Вот как? - замечает Левша. - Значит, стоит мне убраться ненадолго из города, как эти сопляки начинают думать, что могут выпендриваться. - Он встает и застегивается. - Что ж, - говорит он, - пойду-ка я, пожалуй, проведаю коротышку да спрошу его: хочет он сам внять голосу рассудка или мне посодействовать?

--">