Джадсон Пентикост Филипс - Дом на горе

волновался. Пятна масла темнели на его синем комбинезоне. Брызги попали и на лицо.

- Хочу задать вам вопрос, Эрни.

- Валяй.

- С полицейским можно говорить, как со священником?

- В каком смысле?

- Ну... тайна исповеди?

Саутворт неторопливо достал из нагрудного кармана пачку сигарет.

- Как посмотреть.

- Например?

- Все зависит от того, может ли услышанное полицейским стать поводом для ареста преступника.

Юноша насупился.

- Выкладывай, Майк, так будет лучше.

- Боюсь остаться без работы.

- Ты что-то украл?

- В общем-то, нет, но, если я все расскажу, мне не поздоровится.

- Не тяни резину, - отрезал Саутворт.

Юноша глубоко вздохнул.

- Прошлой ночью, вернее, в час или два утра, я был у старой дороги в каменоломню, у подножия горы Барчестер.

Саутворт ухмыльнулся.

- С Молли Донахью?

- Откуда вы знаете?

- А с кем тебе еще быть? У вас же серьезные намерения, не так ли?

- Но она должна приходить домой не позже одиннадцати. Если б ее старик пронюхал, тут бы такое началось!

- Она удирает из дому, чтобы встречаться с тобой?

- Я привез ее в одиннадцать, а еще через полчаса она вышла через черный ход и мы... мы отправились на старую дорогу.

- Может, тебе следует рассказывать об этом священнику? - хмыкнул Саутворт.

- Возможно, но о том, что мы видели, я хотел бы рассказать вам.

- Видели?

- Вы все утро задаете вопросы о Линде Грант, не так ли?

Саутворт весь подобрался.

- И что?

- Мы ее видели.

- На дороге в каменоломню в два часа ночи.

- Светила луна. Мы с Молли сидели на траве под большим деревом, болтали и все такое. А потом услышали их.

- Их?

- Мы спрятались. Этот парень шел по дороге и тащил за собой Линду.

- Какой парень?

- Никогда не видел его раньше.

- Тащил Линду?

- Он связал ей руки и прикрепил веревку к поясу. Он тащил ее за собой. Она была босая, я видел кровь на ее ногах. Там же не асфальт.

- Ты не выдумываешь? - нахмурился Саутворт.

- Нет, Эрни, клянусь. Он тащил ее, а она плакала. Мне показалось, что она в модном платье, какие сейчас носят девушки, но Молли утверждает, что на ней была ночная рубашка.

- И что вы сделали?

- Так и сидели за деревом. Не мог же я допустить, чтобы кто-то узнал о нашем свидании.

- И ты ждал столько времени, чтобы сказать мне об этом?

- Послушайте, Эрни, это нелегкое решение. Если мистер Донахью прознает, что Молли была со мной, он вышибет меня с работы и запретит нам встречаться. Я многим рискую.

Саутворт бросил окурок в траву и растоптал его каблуком. Затем достал из нагрудного кармана записную книжку и авторучку.

- Опиши этого человека.

- Высокий... сильный. Наверняка сильный, раз он мог тащить за собой мисс Грант. Длинные волосы, как у некоторых подростков. Закрывают уши и сзади - шею. Синие обтягивающие джинсы, синяя футболка. На плече висел какой-то музыкальный инструмент, то ли банджо, то ли гитара, я не разглядел. Ковбойские сапоги.

- Лицо?

- Я видел его только в профиль. Ночь выдалась холодная, но по его щекам струился пот.

Саутворт убрал записную книжку в карман. Его обычно добродушное лицо посуровело.

- Ты понимаешь, что благодаря тебе он получил фору в десять часов?

- Я не мог сразу решиться...

- Если Линде причинят вред или ее убьют, клянусь богом, парень, ты пожалеешь о том, что родился на свет!

- Только не говорите, что со мной была Молли! - взмолился Майк.

- Я должен организовать поиски. Думаешь, кто-нибудь пойдет в горы, если я скажу, что тебе что-то привиделось? Нет, парень, придется признаться, да и Молли могла что-нибудь заметить. И советую вам помолиться о том, чтобы ваши игры не стоили Линде жизни.

- О боже! - прошептал Майк.

- Начало подходящее, - кивнул Саутворт.

ГЛАВА 2

Питер Стайлз положил чемодан, портативную пишущую машинку, пальто, шляпу и свитер в багажник белого "ягуара" и вернулся в дом Тоби Палмера, чтобы попрощаться с миссис Уэйд. Решение уехать созрело внезапно. В то утро он сел за пишущую машинку в уютном кабинете Тоби с твердым намерением написать положенное число страниц для своей книги. Еще целый месяц дом Тоби и услуги миссис Уэйд находились в его полном распоряжении, и он не собирался отказываться ни от того, ни от другого.

Но по какой-то причине работа не пошла. Питера охватила необъяснимая тревога. Пальцы одеревенели. Во рту пересохло. Трубка пахла не табаком, а едкой соломой. Панический страх туманил сознание.

Питер отличался повышенной остротой чувств. Эта особенность помогала ему стать --">