Михаил Март - Спиной к стене

скрипом отворилась. Антон сидел на койке в камере-одиночке и читал последний выпуск громовского вестника. Рядом стояла клюка, нога была перебинтована. В камеру вошел Мякишев.

– Бандитская пуля? Ты, как тот парень из кино, вечно ходишь перевязанным, и всегда тебя подстреливают бандиты.

– Только по-настоящему, – усмехнулся Гордеев. – Не везет, что тут поделаешь. Где пропадал, Сережа?

– Ездил в Москву за указом о присвоении тебе звания Героя России. Какой же ты дурак, Антон!

– Обстоятельства. Или врожденное.

– Удивительнее всего, что даже твой тесть за тебя хлопочет. Осознал, мерзавец. Ладно, вставай и пошли, камер у нас мало, уступи место новичку.

Двое конвоиров ввели Ингу. Подполковник снял с нее наручники.

Антон встал и взялся за костыль.

– Я всегда уступал место женщинам.

– Везунок, – сквозь зубы процедила Инга. – Первый промах в моей жизни.

– Не кори себя, Марютка. У меня под курткой был надежный щит, а добивать меня у тебя не оставалось времени.

За воротами СИЗО Антона ждала жена с Катькой на руках, по ее щекам текли слезы. Светило яркое солнце, в воздухе ощущался устойчивый запах весны. Они стояли и смотрели друг на друга, будто на своем первом свидании.

Антон не заметил маленькую машину, припаркованную на другой стороне улицы. Возле «ниссан-чика», облокотившись на низкую крышу, его ожидала Людочка с пышным букетом.

– Черт! Что за напасть такая! Стоит встретить нормального мужика, как он уже чей-то! – с досадой воскликнула она.

--">