Екатерина Николаевна Островская - Открой глаза, Фемида!

следующий день две дамы написали заявления и приложили фотографии, а он выставил им встречный иск о вмешательстве в личную жизнь, потому что ширинка – это интимное пространство. Обе они уволились, попросили о мировом соглашении, а мой знакомый потребовал вернуть ему все полученные от него в качестве заработной платы деньги. Не знаю сколько, но они заплатили, потому что знали: у их босса в друзьях как раз заместитель прокурора штата.

Глава третья

В понедельник Владимира Васильевича вызвали в здание городского суда на Бассейной улице и объявили о новом назначении. В тридцать пять лет он стал самым молодым заместителем председателя городского суда и, соответственно, членом президиума городского суда. Он оказался самым молодым судьей в городе, назначенным на такой высокий пост. Даже его отец получил эту должность в сорок лет.

Конечно, Высоков знал, что он рекомендован, надеялся, что назначение состоится. Но старался не думать об этом, чтобы потом не было ненужных разочарований. Его назначили, поздравили, а председатель суда Николай Степанович Сперанский сказал, что верит: Владимир Васильевич проявит себя на новой должности таким же принципиальным и грамотным профессионалом, каким был в свое время старший Высоков.

– Мы с твоим папой учились вместе, – сказал Николай Степанович. – Но я и у него научился многому; таких порядочных и честных людей мало можно было встретить в жизни. Его убийство стало ударом для всего нашего судейского корпуса. В том, что ты будешь его достойным, я и не сомневаюсь.

Два дня – понедельник и вторник – Высоков передавал дела своему преемнику в районном суде. Во вторник вечером собрал весь коллектив в своем уже бывшем кабинете, где на столе стояли несколько бутылок сухого вина и тарелки с легкими закусками. Народу набилось много, и все его поздравляли и давали напутствия. Мобильный телефон надрывался: звонили с поздравлениями коллеги, бывшие сокурсники и, конечно, Алиса Никифорова. В городскую квартиру он решил не возвращаться, а направился к маме в Сестрорецк на служебном «вольво» с личным водителем. Елена Александровна была счастлива куда больше, чем ее сын, и плакала от радости. Вдвоем они пили чай с тортом и вспоминали отца.

Утром он вышел из калитки, где его поджидал «вольво», сел на переднее сиденье, и почти сразу раздался звонок.

– Доброе утро, простите, что в такую рань, – услышал Высоков нежный женский голос, – это Настя. Помните, в ресторане в субботу вы мне дали визитку? Еще сказали, что можно звонить вам в любое время…

– Да, да, – подтвердил Владимир Васильевич, чувствуя, как волна тепла разливается в его груди, – надеюсь, у вас все хорошо.

– Нет, совсем не хорошо. Я подала заявление об увольнении без отработки, чтобы побыстрее. А начальник… Ну, вы его видели, он сказал, что не заплатит мне за прошедший месяц. А мне платили и без того сущие копейки: я же на испытательном сроке без малого полтора месяца отработала, засиживалась допоздна… За съемную квартиру платить надо… простите, что звоню со своими проблемами, но мне просто не к кому обратиться: я совсем недавно в Петербург перебралась…

– Правильно сделали, что позвонили. Нам надо встретиться, чтобы я понял, в чем суть дела… Хотя и так понятно, однако нужны подробности.

Он замолчал, пытался что-то придумать и удивлялся тому, как гулко и быстро бьется сердце: такое было в далекой юности, когда он бежал, внезапно подросший, десятикилометровку, задыхаясь и уставая непонятно от чего, от работы, которую проделывал много раз.

– Сегодня я буду свободен после восьми вечера, – сказал он, – постараюсь пораньше, но обещать не могу… Но в любом случае подъеду туда, куда скажете.

– Мне так неудобно… Вы такой занятой человек… А я живу на самой окраине, на Пороховых, в старенькой пятиэтажке…

– А давайте встретимся в том же месте, где мы уже виделись, – предложил он. – Я закажу столик, поговорим о вашем деле, а заодно поужинаем: я в конце дня обычно страшно голодный…

Трубка ответила молчанием, и Высоков понял: девушка сейчас откажет, потому что тет-а-тет в шикарном ресторане уже не просто встреча, а свидание.

Было слышно, как она вздохнула, а потом ответила неуверенно:

– В ресторане не могу, потому что это уже похоже на свидание.

– Тогда в любом другом месте…

– Ну ладно, – вдруг согласилась девушка, – я приду туда, но ненадолго, потому что мне с утра надо работу искать.

День тянулся --">