Тони Хиллерман - Слушающая женщина

Лифорном. Лиафорн ощупал вершину скалистого уступа в поисках плоского места, направил на него фонарик, нацелил на то место, где был Тулл, и щелкнул им. Он совершил три длинных шага вправо и посмотрел поверх. Луч фонарика проникал сквозь голубую дымку порохового дыма в серо-белую пустоту. Там, где был Талл, теперь никого не было. Лиафорн снова подошел к фонарику, выключил его, нацелил на место, где держали заложников, и снова включил его. Луч упал прямо на тело отца Бенджамина Цо и осветил Теодору Адамс, стоявшую на коленях внутри клетки. Она закрыла глаза от яркого света. Лиафорн выключил вспышку и нащупал путь в темноте к клетке. Он отпер замок ключом, который вытащил из кармана Джеки.

«Убери фонарь с тела Джеки», - сказал он. «Уберите всех из этого места. Найди место, чтобы спрятаться, пока я тебя не позову. Ему не хотелось отвечать ни на какие вопросы.

Скорость, с которой Лиафорн последовал за Джоном Таллом к ​​входу в пещеру, была уменьшена из-за здорового уважения к Таллу. Он обогнул левую часть прямой дороги, держа наготове дробовик. Когда он наконец добрался до места, где свет от входа превратил черноту в полумрак, он обнаружил капли крови на серо-белом кальцитовом полу. В другой момент пятно красновато-коричневого цвета изменило цвет обнажения известняка. Лиафорн предположил, что это было то место, где Тулл приложил окровавленную руку к камню. Лифорн не промахнулся. Выстрел из дробовика попал в Талла и сильно ранил его.

Лиафорн остановился и переварил это. В каком-то смысле время было теперь на его стороне. Из дробовика можно было получить множественное ранение, трудно остановить кровотечение - а Тулл, казалось, кровоточил сильно. Со временем он ослабнет. Но было ли здесь решающее измерение времени произведено бьющимся сердцем Талла или часовым механизмом, прикрепленным примерно к двадцати динамитным шашкам, и все еще не учтенным? Лиафорн решил, что не может ждать.

Где-нибудь в темноте вокруг него Лиафорн был уверен, что пропавший таймер - и, возможно, другие таймеры, которых он никогда не видел - отсчитывали секунды.

Он нашел Талла там, где, как он думал, найдет его - у радио. Этот человек переместил бутановый фонарь примерно на пятьдесят футов назад в пещеру от того места, где Лиафорн впервые увидел его и Голдрима, включил батарейный фонарь и направил его луч на часть пещеры. Таким образом, дальность действия света значительно выходила за пределы эффективной дальности действия ружья. Лиафорн кружил, пытаясь найти подход, который давал бы какое-то укрытие. Не было ни одного. Пол здесь был ровным, как в бальном зале. Из него рваные ряды сталагмитов поднимались, как лоскутное одеяло из вулканических островов, над поверхностью спокойного белого моря. Талл переместил радио за один из таких островов, и фонарь был рядом с ним, давая Таллу преимущество глубокой тени. Оттуда он мог точно выстрелить в любого, кто пытается выбраться из пещеры через воду. Озеро защищало один фланг, а стена пещеры - другой. Подойти к нему означало войти в свет фонаря и в дуло его пистолета.

Лиафорн взглянул на часы и задумался. Его бедро теперь пульсировало от постоянной боли.

- Привет, Талл, - крикнул он. "Давайте поговорим."

Возможно, прошло пять секунд.

«Хорошо, - сказал Талл. "Говори."

- Знаешь, он не вернется, - сказал Лиафорн. «Он возьмет деньги и убежит. Вы застряли тут».

«Нет, - сказал Талл. «Но вот что я тебе скажу. Брось дробовик туда, где я его вижу, и мы сделаем тебя еще одним заложником. Когда мы уходим отсюда, ты свободный человек. В противном случае, когда мой друг вернется, он будет позади вас, а я подойду впереди, и мы убьем вас ».

«Вот как это сработает, если Голдрим вернется», - подумал Лиафорн. Двое мужчин с ним легко справятся - даже с дробовиком. Но он не думал, что Голдрим вернётся.

«Давайте перестанем шутить друг над другом», - сказал Лиафорн. «Ваш друг берет выкуп и убегает. И ты должен подождать еще нескольких трансляций, а потом убежишь. И когда ты убежишь, ты взрываешь это место ».

Талл ничего не сказал.

«Насколько сильно я тебя ударил?»

«Ты промахнулся», - сказал Талл.

"Ты врешь. Я попал в тебя, и ты начал терять кровь. И это еще одна причина, по которой вы не выберетесь отсюда, пока мы не заключим сделку. Я могу оставить тебя здесь, а ты можешь оставить меня здесь. Это мексиканское противостояние, и мы не можем позволить себе противостояние, потому что у твоего --">