Оливье Норек - Мертвая вода

руку, увидела большой палец в лубке и вспомнила санитаров «скорой помощи» и как испуганно они кричали, пока везли ее в госпиталь. Она приложила здоровую руку к лицу и не ощутила своей кожи. Всю правую сторону покрывали бинты и компрессы. И все же Ноэми наконец улыбнулась, ведь в какой-то миг ей показалось, что она уже никогда не откроет глаза. Она почувствовала себя живой, вправду живой, к тому же под воздействием поступающего из капельницы морфина боль на мгновение отступила.

Рядом в зале ожидания, привалившись к плечу Жонатана и закинув назад голову, дремала побежденная усталостью Хлоя. Бодрствовал только Адриэль, встревоженный, любящий. Медсестра сделала ему знак:

— Она проснулась. Я должна предупредить врачей, но у вас есть минутка.

Он часами снова и снова твердил слова, которые скажет ей, чтобы успокоить, чтобы показать, что он здесь, рядом и любит ее. Наконец он вошел, присел в кресло возле кровати, положил голову на живот Ноэми и залился слезами. Чтобы успокоить его, сказать, что она все еще здесь, рядом, что тоже любит его, она нежно погладила его по волосам.

Дверь открылась, Хлоя и Жонатан остались стоять на пороге. В конце концов, того, что они видели оттуда, им было вполне достаточно.

5

Он вошел в палату, будто в собственную гостиную.

— Здравствуйте, солдат. Меня зовут Мельхиор. Врачи вас подлатали? Вы знаете, кто я?

Ноэми быстро рассмотрела собеседника во всех деталях и утвердительно кивнула. Док положил на ее постель планшет с белым экраном.

— Занятное упражнение: поскольку вы пока не можете мне отвечать, мы переиначим практику психиатрии. Сегодня говорить буду главным образом я. Вот увидите, я чудовищно болтлив. Так, во всяком случае, утверждала моя жена.

Он уселся возле Ноэми и раскрыл свой блокнот.

— У вас есть семья?

Ноэми схватила планшет и напечатала: «Мать. Лондон».

— Ее нет в вашем страховом полисе среди лиц, которых надлежит предупредить в случае несчастья. Впрочем, там никого нет.

«10 лет», — написала Ноэми.

Психиатр наклонился, чтобы прочесть, пока она печатает:

— Десять лет… как вы не виделись?

Ноэми утвердительно моргнула.

— А тот симпатичный парень, что болтается по коридорам, точно привидение… У него есть имя?

«Адриэль», — написала она.

— Итак, вы не одиноки. Это хорошо. И даже очень важно. Буду с вами честен, ваше лицо сильно изуродовано. Насколько сильно, мы узнаем через сутки, когда медсестры снимут повязки. А пока я бы хотел, чтобы вы сделали небольшое подготовительное упражнение. Нечто вроде проекции. Я буду называть поврежденные участки, а вы должны представить, как они сегодня выглядят.

Ноэми подняла глаза. Один бледно-зеленый, как молодой листок, другой — еще черный от кровоизлияния. Мельхиор заговорил спокойным тоном:

— Вас обрили, но это вы могли почувствовать на ощупь. Ваша правая щека почти полностью вырвана и снова пришита. Ваш сломанный нос теперь восстановлен. Он еще немного опухший, с несколькими кровоподтеками, но восстановлен. Хирурги извлекли из разных мест вашего лица пятнадцать дробин. Каждая из них оставит на нем свой след, от подбородка до лба, в виде звездочки, которая с годами постепенно уменьшится.

Ноэми замолотила по клавиатуре: «Когда я выйду?»

Мельхиора это позабавило.

— Вы отважный солдат, я в вас не ошибся, — заметил он, откладывая блокнот. — Вдобавок ко всему у вас вывихнут большой палец и сломана челюсть. Это что касается вашего физического состояния. Но с точки зрения психики это совсем другая история. Не обманывайтесь, починить вашу оболочку — не столь уж сложная задача. А вот вероятность устранить невидимые повреждения, разумеется, более проблематична, то есть непредсказуема. Полагаю, вы сможете расстаться с нами через месяц. Но после этого нам предстоит еще немало сеансов. Мы с вами станем друзьями, вы и я, или даже родственниками.

6

Военный госпиталь Перси. Четвертое утро

Медсестра дала Мельхиору время, чтобы успокоить пациентку. Последние семьдесят два часа Ноэми провела в ожидании этого момента, который теперь пыталась хоть немного отсрочить.

— Вы готовы? — спросил Мельхиор.

Ноэми отрицательно покачала головой.

— Хорошо. Тогда оставим как есть. Кто знает? Может, этим летом бинты на лице войдут в моду.

Периорбитальная гематома слегка рассосалась, а чернота вокруг зрачка --">