Мария Тович - Сова плавает баттерфляем

его на дачу к родителям. Ну как он повезёт её на гнилой развалюхе?! Лучше такси вызвать.

– Не волнуйся, ничего не нужно, – отмахнулась Мира. – Просто голова закружилась. Где у тебя можно умыться?

– Там, – Паша вскочил и протянул ей руку.

– Не надо, – она решительно отодвинула его ладонь.

Из ванной послышался шум воды. Паша снова сел, положив руки на колени, как прилежный ученик. Он хотел придумать тему для разговора, как-то развлечь Миру, но, как назло, ему ничего не приходило в голову. Собственная растерянность раздражала его. Паша не понимал, зачем Мира решила его навестить, и от этого волновался ещё больше. Он тупо уставился на цветастые занавески с бабочками. Очередное Катькино приобретение. Она могла говорить о них бесконечно. «Какой на них узор, будто выполнен акварельными красками. А этот шикарный многослойный ламбрекен! Хорош, правда же?» Вспомнить бы, где он находится – сверху, или сбоку, или сзади. Ну не говорить же с Мирой про дурацкие шторы! Тем более Паше на них было абсолютно наплевать: пусть хоть тряпка половая окно прикрывает, главное, чтоб по утрам солнце не било в глаза.

– У тебя есть что-нибудь полегче надеть? Футболка или майка? Не могу больше в этом свитере. Очень тёплый, сейчас сварюсь. И здесь так жарко, что уже в обморок падаю, – Мира появилась в комнате с очаровательной улыбкой. Её лоб блестел от воды, щеки порозовели.

– Батареи ещё в зимнем режиме пашут…

Паша не успел договорить, как она уже стянула за ворот свой шерстяной свитер и осталась в одном лифчике и чёрных обтягивающих джинсах.

– Да. Есть, – он бросился к шкафу и достал первую попавшуюся вещь.

Не глядя, протянул ей, мысленно молясь, лишь бы футболка оказалась чистой.

Мира утонула в его растянутой «Элвис жив» и негромко сказала:

– Извини, что я вот так внезапно вломилась. Я сейчас всё объясню.

Её голос был всё таким, каким он его помнил. Тёплый, убаюкивающий. Когда Паша слышал, как Мира отвечала на экзаменах или просто разговаривала с подругами, он просто плыл – ему становилось хорошо, будто завтра выходной, вне зависимости от дня недели, будто за окном вместо мутного дождя искрится рождественский снег, будто Элвис был жив…

Паша размял шею, он никак не мог сбросить с себя оцепенение. Постарался изобразить внимание, но никак не мог отделаться от мысли, что выглядит, как робот. Как ржавый робот.

Мира подсела так близко, что если бы он ещё немного повернул голову, то задел бы носом её волосы.

– Не знаю, с чего начать. Не смотри на меня так… В общем… мне нужно… – Мира говорила с остановками, с трудом подбирая слова. – Я хочу развестись с мужем. Но мне очень трудно это сделать, понимаешь?

Паша кивнул, нахмурил брови, будто на самом деле разбирался в бракоразводных процессах и семейных драмах.

– Помоги мне, пожалуйста. Ты ведь в полиции служишь?

– Да, в дежурке. Принимаю сообщения о преступлениях. Что у вас произошло? Если хочешь, я помогу тебе написать заявление. Твой муж… он что-то сделал? Противозаконное?

– Он пока ничего такого не сделал, но боюсь, что может.

– Он тебе угрожал?

– Нет. Просто… мне кажется…

– Если он тебя тронул…

Паша не мог представить такой картины. Как можно ударить Миру? Даже фраза в голове прозвучала как-то искусственно, как в дешёвой американской мелодраме.

Она не смотрела на Пашу. Теребила край футболки. Кисти её рук были маленькие, совсем детские, пальцы с облупившимся на ногтях лаком нервно подрагивали.

– Мне трудно будет тебе помочь, если ты не расскажешь, что именно произошло.

Повисла пауза. Воздух вибрировал от жары и её молчания.

– Я не знаю, не знаю! – не выдержала Мира и закрыла руками лицо. – Мне нужно быть уверенной, что на тебя можно положиться.

Паша всегда цепенел от женских слёз. Но Мира – это отдельная тема. Несколько раз он видел, как она плачет. Это было невыносимо. Внутри его нарастала неконтролируемая ярость к её обидчику, вперемешку с болью и беспомощностью.

Паша попытался приобнять девушку. Но его руки были деревянные, как лапы Грута^[1].

Мира резко повернулась и прошептала:

– Ты ведь не откажешься?

Такой Паша её никогда не видел. Глаза, как у испуганной кошки, круглые и тёмные, блестят от навернувшихся слёз. Напряглась в ожидании ответа, схватила рукой Пашу за локоть.

– Мне нужно перевезти вещи. Мой муж знает всех моих знакомых, я не могу к ним --">