Блейк Пирс - Наблюдая

Знает ли вообще папа, что произошло?

Она была уверена, что знает. Во время своего последнего визита в его хижину она поняла, что он следит за новостями из Лантона.

Интересно, что он думает о её поступке?

Гордится ли он ей, чувствует ли облегчение, что она жива, или совершенно не тронут?

«Скорей всего, он сам не знает, что чувствует», – подумала Райли.

И, честно говоря, её не больно-то это заботило.

Сейчас это казалось ей единственным правильным выходом.

Она вспомнила, что ей сказал профессор Хейман: «Ты понятия не имеешь, каково это – жить без матери, а лишь с отцом, чьи надежды на тебя невозможно реализовать».

Нет, она как раз таки точно знала, каково это.

Однако не стала убийцей.

Она задумалась…

Чем мы различаемся?

Райли, конечно, не была образцом психического здоровья, но всё же…

Почему разум Хеймана таким жутким образом исказился?

Она вздохнула и подумала…

Может быть, однажды я пойму.

Церемония, по мнению Райли, затянулась. Услышав своё имя, она на автомате встала и вышла на сцену для получения диплома. Когда она присоединилась к остальным выпускникам, шествующим в большой зал, школьная музыкальная группа торжественно играла «Pomp and Circumstance».

В конце процессии с нетерпением ждали своих новых выпускников друзья и родственники. Все стали обниматься и обмениваться поцелуями и поздравлениями. Несмотря на то, что Райли не ждала никого, ей всё равно стало грустно.

Но тут она заметила, что ей навстречу сияет знакомое лицо.

То был доктор Циммерман, как всегда взлохмаченный и радостный.

Райли была взволнованна и рада его видеть.

Она слышала, что доктор Циммерман перестал давать уроки и даже перестал приходить в кампус после новости о том, что сотворил его протеже. Ходили слухи, что он чувствовал личную ответственность за то, что сам вложил такую ужасную идею в больной разум Хеймана.

Но сейчас он был здесь и кивал Райли, как будто был членом её семьи.

Тут она увидела ещё одно знакомое лицо.

Рядом с профессором стоял агент Криваро.

Теперь Райли была в полном изумлении. Последнее, что она слышала, это что Криваро и его команда вернулись в Квантико, поскольку их работа в Лантоне закончилась. А теперь он стоял здесь, рядом с доктором Циммерманом.

«Что происходит?» – недоумевала она.

Она подошла к доктору Циммерману, который мягко пожал ей руку.

– Райли, я так горжусь тобой, так горжусь!..

Затем его лицо погрустнело, и он добавил:

– Мне очень жаль, что…

Его голос оборвался. Райли сжала его руку обеими руками.

– Это не ваша вина, доктор Циммерман. Вы тут ни при чём.

Циммерман горько улыбнулся.

– Все так говорят, – с грустью сказал он. – Возможно, однажды, я сумею в это поверить.

Затем он без предупреждения обхватил Райли руками, стиснув её в объятии.

Райли засмеялась, так крепко он это сделал.

– Осторожней, – сказала она. – У меня до сих пор шея болит.

Циммерман разжал руки и сказал:

– Ой. Прости, пожалуйста.

– Ничего, – рассмеялась Райли. – Но вы же вроде не обнимаете студентов?

– Ты же теперь не студентка, – заметил Циммерман.

Затем он добавил с хитрой улыбкой:

– Кроме того, как ты знаешь, я тот ещё садист!

Они с Райли рассмеялись.

Затем, кивнув в сторону Криваро, Циммерман сказал:

– Но не буду вам мешать. Этот джентльмен хочет обсудить с тобой кое-какие планы.

«Планы?» – недоумевала Райли.

О чём они тут говорили?

Циммерман ушёл, а Криваро приблизился к Райли.

Он пожал ей руку и сказал:

– Прежде всего, мои поздравления. С выпуском, я имею в виду.

Райли поблагодарила его, хотя и почувствовала, что на уме у него что-то другое.

Затем Криваро вручил ей красивый конверт.

– Это тебе, – сказал он.

– Что это? – спросила Райли, принимая его.

– Это бумаги для программы стажировки в ФБР. Это отличная возможность, Райли, и даётся она лишь избранным студентам и выпускникам. Программа займёт десять недель в течение этого лета. Учёба будет оплачиваться.

Райли была в замешательстве.

– Вы хотите, чтобы я подала туда документы? – спросила она. – По-вашему, меня примут?

– Я очень рекомендовал тебя. Тебя уже приняли.

У Райли отпала челюсть.

Меня приняли?

Она не до конца понимала, что это вообще может значить.

– Но где это будет проходить?