Жорж Сименон - Господин Понедельник

сочли необходимым позвать на помощь врача, имевшего опыт работы в колониях, — ему-то мы и обязаны разгадкой…

Мегрэ сидел, наклонив голову, и Барион, словно угадав его желание, прервался:

— Курите, пожалуйста… Я работаю по преимуществу с детьми и поэтому не курю… Сигару?.. Нет?.. Я продолжаю… Моя служанка была убита — а я не сомневаюсь, что ее убили, — способом, который очень распространен в Малайзии и на Новых Гебридах… Жертве дают проглотить в изрядном количестве ту ость, острую, как иголки, какая растет на колосьях, особенно на колосьях ржи… Ость остается в кишечнике, мало-помалу разрушает ткани, что и ведет неизбежно к…

— Простите! — снова вздохнул Мегрэ. — Вскрытие также подтвердило, что Ольга Буланже была беременна на пятом месяце. Известен ли вам круг ее знакомств…

— Нет! Она выходила очень редко, почти никогда. Это была юная, застенчивая девушка, с лицом, покрытым веснушками… — И он поторопился вернуться к прежней теме. — Должен признаться вам, комиссар, что после вскрытия, имевшего место вот уже десять дней назад, я занимался исключительно этим делом. Я не желаю зла чете Буланже: они люди простые, и их иск, без сомнения, направлен против меня. Я и без них попал бы в безвыходное положение, если бы не смог докопаться до правды. К счастью, хотя и частично, мне это удалось…

Мегрэ стоило труда скрыть свое изумление. Он явился, чтобы начать расследование, а ему, как говорится, под самый нос суют уже законченное дело: он вынужден выслушивать спокойный, четкий, по всем правилам составленный доклад.

— Какой у нас сегодня день?.. Четверг?.. Ну так вот, комиссар: с понедельника я имею вещественное доказательство того, что умереть должна была вовсе не злополучная Ольга… Как мне это удалось?.. Очень просто… Следовало обнаружить, с какой пищей наша горничная могла проглотить ости колосков ржи… Поскольку она никогда не думала о том, чтобы лишить себя жизни, да еще таким изысканным и чрезвычайно болезненным способом, очевидно, что кто-то должен был подсыпать их…

— Не думаете ли вы, что ваш шофер, Мартен, был с ней в близких отношениях?

— Я в этом уверен, — заявил доктор Барион. — Я допросил его, и он в конце концов признался.

— Он бывал в колониях?

— Только в Алжире… Но предупреждаю сразу: вы на ложном пути… Я запасся терпением и с помощью жены и кухарки составил список всех продуктов, поступавших в дом за последнее время, а некоторые даже проверил. В понедельник я сидел в этом кабинете, уже отчаявшись прийти к какому-либо результату, как вдруг мое внимание привлекли шаги по гравиевой дорожке — я заметил старика, который уверенно направлялся к кухне… Это был человек, которого все мы прозвали «господин Понедельник», о нем-то я совершенно забыл.

— Господин Понедельник? — с улыбкой переспросил Мегрэ.

— Это прозвище дали ему дети, потому что он приходит каждый понедельник. Нищий из стародавних, то есть довоенных, времен, опрятный, сохранивший достоинство: на каждый день недели у него разработан особый маршрут. Сюда он является по понедельникам… Мало-помалу сложилась традиция: ему оставляют полный обед, всегда один и тот же, потому что по понедельникам нам готовят курицу с рисом, и он спокойно съедает все это на кухне… Детишки приходят поболтать с ним… Уже давно я заметил, что он угощает их пирожными с кремом, из тех, что называются «монашками», и вмешался…

Мегрэ, который устал сидеть, поднялся, а его собеседник продолжил:

— Иногда владельцы магазинов предпочитают давать бедным товар, а не деньги… Я заподозрил, что он берет эти пирожные в кондитерской по соседству и что они, по всей вероятности, несвежие. Чтобы не обижать старика, я ничего не сказал ему, но запретил сыну и дочери есть гостинец…

— И пирожные ела горничная?

— Вполне возможно.

— А в этих пирожных…

— На этой неделе господин Понедельник пришел, как всегда, с двумя «монашками», завернутыми в кремовую бумагу… Когда он ушел, я исследовал пирожные, которые вам тотчас же передам, и обнаружил там ости колосьев ржи в количестве достаточном, чтобы вызвать явления, повлекшие за собой смерть Ольги… Теперь вы понимаете?.. Покушались не на бедную девушку, а на моих детей…

С нижнего этажа все еще доносились их голоса. В кабинете было тепло и покойно, лишь по асфальту набережной время от времени шуршали шины.

— Я никому ничего не говорил об этом… Ждал вас…

— И вы подозреваете, что этот нищий…

— --">