Владимир Федорович Турунтаев - Дело рассерженной дамы

поинтересовался: — Сами-то кто будете?

— Старший оперуполномоченный уголовного розыска, — представился Бородин. — Мы можем поговорить наедине?

— Ого-о!.. — протянул кто-то.

А кто-то даже присвистнул. И только Агарков не изменился в лице, невозмутимо спокойном и слегка ироничном.

— Такого гостя у нас еще не было! — радостно воскликнул «разночинец» и, подойдя вплотную к Бородину, спросил с неподдельным радушием: — Хотите чаю?

— Спасибо, не надо, — Бородин выжидательно и требовательно смотрел на Агаркова.

— Уважьте хозяина! — не трогаясь с места попросил тот Бородина. — Чай превосходный, цейлонский. Участковому очень нравится, он частенько сюда заглядывает.

— По какому поводу? — спросил Бородин, принимая из рук «разночинца» стакан с чаем.

— Дом надо сносить, а я не выселяюсь! — словоохотливо пояснил «разночинец». — Электричество уже отключили, воду, канализацию. А теперь участковый за меня взялся. Но я тут законно живу, у меня ордер. Хотите, покажу?

— Ладно, Витя, успокойся. Разговор этот бесполезный, — сказал Агарков и спросил у Бородина: — Кухня нас устроит?

На кухне не на что было присесть. Агарков вернулся в комнату и принес оттуда обе табуретки.

— От кого привет? — поинтересовался он.

— От Зверевой Раисы Алексеевны, — сказал Бородин.

— Вот как!.. — озадаченно произнес Агарков. Вытянув из пачки сигарету, он предложил закурить и Бородину, но тот помотал головой. — Чего это она к вам обратилась? На розыск, что ли, подала?

— Вы не могли бы сказать, где были днем семнадцатого ноября? — спросил Бородин.

Агарков нахмурился.

— Что-то случилось?

Бородин молча, со значением кивнул.

— Надеюсь, жива-здорова? — снова спросил Агарков.

— Жива-здорова, — сказал Бородин. — Но вы мне не ответили, а уже столько вопросов задали.

— Да… Где же это я был тот день? — задумался Агарков и громко позвал: — Витя! — а когда тот нарисовался в проеме кухонной двери, спросил у него:

— Вить, не помнишь, где я был и что делал семнадцатого ноября?

— Ну, сразу-то… — хозяин квартиры зачесал затылок. — Это какой день был?

— Среда, — подсказал Бородин.

— Так-так… Постойте… — и вдруг встрепенулся. — Презентация ж была! Новую выставку открывали! Жени Макеева… — А, ну да! — вспомнил и Агарков. Презентация, — и пояснил Бородину: — Это мы так, между собой называем. Просто состоялось открытие выставки наших молодых художников. В фойе Дома работников культуры. Там у нас постоянно действующая, так сказать, картинная галерея…

— В котором часу открылась выставка? — спросил Бородин.

— В пять вечера.

— А где вы были в три часа дня?

— Да там же! — сказал Витя. — Надо ж было все подготовить, каждой картине найти подходящее место.

— Кто-нибудь еще мог бы подтвердить, что вы были там в это время? — спросил Бородин у Агаркова.

— Ну, там постоянно находится Лида. Так сказать, хозяйка галереи. Можете у нее спросить. Еще были художники… — Агарков назвал несколько фамилий.

— Хорошо, — кивнул Бородин и, записав фамилии Лиды и художников, а так же телефон Дома работников культуры, сказал Агаркову: — Больше к вам нет вопросов.

— А что все-таки случилось? — спросил тот. Бородин прищурился на него одним глазом:

— Лучше спросите у нее сами. Или больше не намерены встречаться?

— Вообще-то нет… — Агарков вздохнул. — Не по пути нам, — он кивнул в сторону комнаты: — Вы ж видите, как живу. Все имущество в одном чемодане. Ну, еще работы.

Витя по-свойски похлопал его по плечу и сказал Бородину:

— Знаете, какой это талант? Жаль, здесь нет его лучших работ. Но можно съездить, — и он вопросительно глянул на Агаркова: — Как ты на это смотришь, Слава?

Тот покачал головой:

— Они же упакованы.

— Да и я спешу, — сказал Бородин. — Давайте уж в другой раз?

— Это будет нескоро, — сказал Витя. — Он ведь на днях в Париж улетает!

— В Париж? — не поверил Бородин.

— На международную выставку, — пояснил Витя. — У него в кармане заграничный паспорт! Слава, покажи!

— Да будет тебе! — смущенно отмахнулся Агарков.

— Это правда? — спросил Бородин у Агаркова.

— Да, пригласили, — нехотя ответил тот и достал из кармана куртки заграничный паспорт.

Бородин с интересом полистал его, посмотрел фотографию. Возвращая паспорт, --">