Андрей Владимирович Кивинов - Рикошет. Высокое напряжение. Инферно. Полное блюдце секретов

мелочи, как отсутствие стекол в окнах ее комнаты и унитаза в уборной. В конце концов, у нас тут не ток-шоу «Моя семья», главное, чтобы присутствовал комфорт душевный, а нужду и на пол справить можно.

Вера знала Юрку с детства. Общий двор, общая школа, общие друзья, в чем-то схожие жизненные условия. У нее, кроме бабушки, потихоньку выживающей из ума, вообще никого не было. Лет так с пяти, когда предки разбежались. Где сейчас папанька, Вера понятия не имела, а мать грохнули в какой-то удалой компании, разбив о голову бутылку. Как рассказывала бабушка, крестясь и прося прощения за душу грешную, мать Верина была бесстыжей девкой, падкой до кобелей.

Бабушку Вера любила. Все ж единственный родной человек, да и вырастила-выкормила… Юрку тоже любила, по крайней мере раньше, до того как… Он был ее крови. Тогда. Сейчас она внушала себе, будто еще любит его, с неугасшей наивной надеждой, что все будет хорошо и Юрка рано или поздно из вонючего злобного чудовища превратится в милого и доброго принца.

Деньги на ширево будущий принц доставал совершенно не сказочным образом. В паузах между сеансами иглотерапии брал «кормильца» – черт знает откуда появившийся у него тэтэшник, – и отправлялся на заработки в какой-нибудь отдаленный спальный район города. В родном уезде не гадил, поэтому местные менты его не трогали. А ширялся он тихо, богобоязненно, без рекламных кампаний. Хату их фешенебельную участковый, конечно, посещал, но такими апартаментами нынче никого не удивишь. Главное, чтобы жалоб от соседей в канцелярию не поступало. Пистолет Юрик в ход не пускал ни разу, в том смысле что на курок на работе не жал. Высматривал дамочек пошикарнее возле приличного магазина и прогуливался за ними до подворотни, ежели те были без сопровождения. Увидев пушку и милую физиономию принца, по которой бурным потоком струился пот, они все понимали без слов и с готовностью сдавали наличную валюту и драгоценности.

Патроны в обойме «кормильца» лежали самые настоящие. Как-то Юрик с Верой поехали в лесок и расстреляли штук десять по воронам. У Юрика осталось еще коробок пять этого добра. Где он взял оружие и боеприпасы, Вера не знала, хотя, конечно, интересовалась. В «Поле чудес» выиграл, – отвечал Юрик, – сектор «Приз».

Вчера он пришел к ней вечером, часов в одиннадцать, метнулся в ванную и долго намывал лицо, сопя и матерясь. Когда выполз, оно было похоже на красный сигнал светофора. Либо Юрик полюбовался на ядерный взрыв, либо получил термический ожог, отмолотив смену возле мартеновской печи. Все оказалось гораздо проще. Обработав первую жертву, Юрик решил закрепить успех, пока фартило. Но вторая сучка вместо денег вытащила из сумочки баллончик и, пустив в принца струю, подняла вой. Пришлось линять, причем почти на ощупь.

Юрик отдал Вере деньги, пару колец, поручив утром купить дозу. Кольца она толкнула без всяких проблем знакомым рыночным скупщикам, травку взяла у черных, а героин – у Ван-Гога.

В кармане еще оставался червонец, хватит на пару кило картошки – жрать-то что-то надо. Вера остановилась возле лотка, выбрала товар посимпатичнее у торговца-айзера.

– Пожалуйста, красавица. Не картошка – сахар! Только с грядки!

– Сам собирал? – поинтересовалась Вера, доставая пакет и деньги. – Два кило.

– Бери больше, да?!

– Хватит.

Айзер поставил на весы пластиковое ведерко, само по себе тянувшее на полкило, и полез под прилавок за картошкой.

Картонная нашлепка над козырьком ларька. "Объект находится под охраной частного предприятия «Ягуар»". «Могли бы черножопика и попроще обозвать, – про себя усмехнулась Вера, – а то „объект“. Особо ценный. Картошка у него наверно стратегическая…»

– Держи, держи ее! Стой, крыса!!! Вера оглянулась на крик. В паре метров от нее вопила торговка фруктами, пытаясь перелезть через прилавок и тыча пальцем в толпу покупателей. Вера проследила направление ее пухлой руки. Здоровый охранник-ягуар, облаченный в мешковатый камуфляж, ловко, где-то даже изящно подсек девицу лет восемнадцати и мощно врезал ей кулаком по спине, словно волейболист по мячику. Девица, болезненно взвизгнув, шлепнулась на перемешанный с осенней слякотью гравий. Связка бананов отлетела метра на три вперед.

Народ, полный праведного негодования, расступился.

– Вот чего творят! Среди бела дня! Молодежь бесстыжая… Мы в три смены хребты гнем, а они бананы воруют!

– Наркоманка, наверное!

– Стрелять их надо, --">