Песах Амнуэль - Расследования Берковича 10 [сборник]

осужден.

— А я помню, — заявил Бен-Ациль, — да и вы знаете, просто забыли. Дело об убийстве араба. Семнадцать лет назад. Тогда пятерых ребят осудили, и они провели в тюрьмах, кажется, две трети срока. А недавно выяснилось, что они были ни при чем — просто следователь имел против них зуб. Я рад, что вы, инспектор, не из таких следователей.

— Ах, оставьте, — сказал Беркович, расслабившись. — Какой зуб? Ваши украинские связи вне моей компетенции, я занимаюсь убийством. Точнее — занимался… Я другого не понимаю. Мы столько говорили о спорте, а если поглядеть на вас, можно подумать, что вы спорт ненавидите…

— Вы имеете в виду мой живот? — усмехнулся Бен-Ациль. — У меня терпения не хватает… Месяц бегаю или на тренажере… А потом бросаю.

— Даже в юности спортом не занимались?

— Почему же? В юности я много чем занимался.

— Футбол?

— Нет, тут вы попали пальцем в небо. Бег на сто метров. Спринт. Удивляетесь? Я был легким, как тростинка, это потом нажил живот и грыжу. В армии даже чемпионом по бегу стал как-то раз. Правда, не на соревнованиях, какие соревнования в боевых частях?

— Вы служили в боевых частях? — удивился Беркович. Он, конечно, знал это, изучив подробную биографию Бен-Ациля с момента его поступления в школу. За торговлю легкими наркотиками тот еще до армии привлекался к суду, но дело ограничилось штрафом. А в армии Бен-Ациль попал в десант, потому что действительно был ловок, прекрасно бегал и, как ни странно, бесстрашен.

— Я служил в десанте, — с гордостью сообщил Бен-Ациль. — О некоторых наших операциях я и сейчас не имею права рассказывать.

— Послушайте, — оживился Беркович, — а в той операции, когда захватили Мохаммеда Тараки, вы участия не принимали?

Он знал, что Бен-Ациль служил в другой части, но хотел послушать, не станет ли этот тип приписывать себе чужие достижения.

— Нет, — с сожалением сказал Бен-Ациль. — Это без меня. И знаете, инспектор, я думаю, что это было к лучшему.

— Почему? — поднял брови Беркович.

— Я бы не сдержался, — объяснил Бен-Ациль. — Я бы влепил этому подонку пулю в лоб, несмотря на приказ. Иногда так руки чесались…

— Что-то вы фантазируете… — протянул Беркович. — В десант не мог попасть солдат с плохими нервами. Если бы у кого-нибудь из ваших офицеров хотя бы мысль возникла, что вы способны нарушить приказ…

— Может, и возникала, — задумчиво сказал Бен-Ациль. — На некоторые операции… Впрочем, что говорить… Дело давнее.

Беркович помолчал. Одна фраза в разговоре показалась ему интересной, но он не мог связать ее с последними событиями. Пустое дело, скорее всего, но все-таки…

— А после армии вы занимались только бегом? — спросил инспектор. — На длинные дистанции не пробовали?

— Нет, — покачал головой Бен-Ациль. — Совсем другая система дыхания.

— Бегать, похоже, вы давно бросили, — хмыкнул Беркович. — Судя по вашей комплекции, вы больше занимались сидячими видами спорта. Шахматами, например.

— Да вы что, инспектор! Я короля от пешки не отличу! Шеш-беш — куда ни шло. Нет…

— А другие спортивные навыки? — сказал Беркович. — Что еще вам нужно было в десанте? Борьба? Тяжелая атлетика? Стрельба по мишени?

— Тяжелую атлетику всегда терпеть не мог. Борьба… Дрался, бывало, но совсем не в спортивных целях, хе-хе… А в цель стреляю отлично, девяносто пять из сотни выбиваю.

— И сейчас тоже?

— Сейчас вряд ли, — с сожалением сказал Бен-Ациль. — Давно не тренировался. Оружия у меня нет, вы знаете. Год назад последний раз стрелял в цель… И знаете куда? Не поверите! В глаз Арафата!

— Не понял, — нахмурился Беркович. — Арафат, насколько мне известно, не похож на адмирала Нельсона.

— Какой еще Нельсон! — воскликнул Бен-Ациль. — Я повесил в салоне фотографию Арафата и стрелял с четырех метров. Из десяти выстрелов восемь — в глаз… Потом, правда, пришлось, стену штукатурить и красить.

— А оружие куда дели? — спросил инспектор.

Бен-Ациль нахмурился.

— Инспектор, — сказал он, — вы, видимо, шуток не понимаете. Неужели вы думаете, что я стал бы баловаться в собственной квартире? Там же соседи… Но очень хотелось, это да! Попасть в глаз Арафату — настоящему, не на портрете.

— Да, было бы неплохо, — рассеянно сказал Беркович, посмотрел на часы и вздохнул:

— Хорошо мы с вами поговорили, но без толку, вот что жалко…

— С хорошим человеком всегда поговорить приятно, — усмехнулся --">