Геннадий Геннадьевич Сорокин - Кочевая кровь

непонятно.

Как будущая жена, меня вполне устраивала Марина – симпатичная рыжеволосая девушка без патриархальных предрассудков и условностей. В кровати Марина была неистощима на фантазии, каждая ночь с ней была по-своему яркой и запоминающейся. На генетическом уровне в Марину была заложена снисходительность к традиционным мужским слабостям: выпивке с друзьями, флирту на стороне, охоте, рыбалке, футболу. Она считала, что если муж заявился домой под утро, пьяный, со следами чужой губной помады на одежде, то это не вселенская катастрофа, а всего лишь повод для бурного выяснения отношений, после которого супруг на пару месяцев присмиреет и станет вести себя как самый образцовый семьянин. О такой жене, как Марина, мечтали все холостяки в Верх-Иланске.

Ах, Верх-Иланск, окраина земли! За все время ссылки в нем я не встретил ни одного мужика, который бы сказал: «Я женился по любви». Все женились на «порядочных хозяйственных девушках», будущих матерях своих детей. Для счастливой жизни в поселке любовь была необязательна. Гораздо большее значение имело умение невесты содержать огород в чистоте и порядке. Любовь, она ведь со стороны забора не видна, а так каждый прохожий полюбуется аккуратно прополотыми грядками и скажет: «Повезло ему с женой, ни одной травинки в огороде нет!» Марина, я в этом уверен, вылизала бы нашу усадьбу до блеска, да вот только жить в поселке она категорически не хотела, а у меня не было никаких возможностей вернуться в город.

Город, мой любимый город, крупный областной центр, где я познакомился с Мариной.

Осенью 1982 года я поселился в рабочем общежитии первого хлебокомбината. В этой же общаге жила Антонова Марина. До самого лета 1983 года между мной и Антоновой никаких отношений не было, мы даже здоровались друг с другом через раз. Был ли в то время у Марины парень, я не помню, а вот у меня была вполне официальная невеста – Калмыкова Лариса. С Ларисой жизнь не сложилась, и уже в начале весны я оказался свободным мужчиной. В конце мая по ложному доносу меня обвинили в применении незаконных методов расследования, хотели уволить из милиции, но в последний момент передумали и ограничились сравнительно легким наказанием – переводом на новое место службы в сельскую местность в поселок Верх-Иланск. В ожидании переезда я сблизился с Мариной, которая оказалась уроженкой Верх-Иланска. Тот период наших отношений я бы назвал «пристрелочным». Неделю или полторы до моего отъезда мы присматривались друг к другу, пытались понять, имеют наши отношения дальнейшую перспективу или нет. Марина решила, что имеют, и объявила себя моей невестой. Невеста так невеста! – я возражать не стал. Скажу больше: если бы Марина согласилась бросить завод и переехать в Верх-Иланск, я бы не задумываясь женился на ней. Но она в «родные пенаты» возвращаться не хотела, и на все лето наши отношения перешли в стадию «письма-встречи».

В сентябре Марина приехала в поселок в отпуск. Поселилась, естественно, у меня. Почти три недели мы прожили как муж и жена. На новой работе меня спрашивали: «Когда свадьба?» Я под разными предлогами уходил от ответа, так как ни о каком бракосочетании речи не было. Марина была против. В ее жизненные планы принятие скоропалительных решений не входило. Позиция Марины была такова: жених и невеста могут жить в разных городах, супруги обязаны быть вместе. Не проговаривая своих мыслей до конца, Марина дала понять, что если я к весне вернусь в город, то она с великой радостью выйдет за меня замуж, а если останусь прозябать в поселке, то – не судьба! Не сложилось. Дальше каждый пойдет своей дорогой.

Ничего обидного в ее намеках не было. Если обстоятельства сильнее человека, то какой смысл биться головой о стену? Что это даст, если стена из прочного монолитного бетона?

Не сговариваясь, примерной датой окончания наших отношений мы стали считать лето 1984 года, а еще точнее, тот момент, когда Марина получит ордер на собственную комнату гостиничного типа. Эта КГТ меняла смысл наших отношений, она превращала Марину из хорошенькой незамужней девушки в завидную невесту. Собственное жилье в городе – это прочный фундамент для создания будущей семьи. Осенью 1983 года я в архитектурно-житейский треугольник «Марина – город – гостинка» никак не вписывался.

Но, как бы то ни было, до будущего лета Марина решила остаться в статусе моей невесты. Чтобы я не блудил по поселку в поисках временной подружки, она --">