Николай Иванович Леонов , Алексей Викторович Макеев - Рублевый передоз

шансы.

Эскалатор кончился. Гуров первым сошел со ступеней. Мужчина в черном следом за ним.

– Ручкаться не будем. Удачи, полковник Гуров!

Он двинулся влево, а сыщик, постояв на месте секунд тридцать, направился в противоположную сторону.

Шершень докурил сигарету, чуть приспустил боковое стекло и швырнул окурок на мокрый асфальт. Легкий моросящий дождик отстукивал незамысловатый ритм на лобовом стекле «Ниссана». В салоне негромко играла музыка.

– Кол, сколько времени? – спросил он.

Сидящий за рулем мужчина в красной куртке с поперечными оранжевыми полосами и бейсболке «Найк» коротко бросил взгляд на часы и ответил:

– Половина девятого.

– Что-то они сегодня запаздывают. – Шершень откинулся на спинку сиденья. – Обычно в восемь или, на крайняк, в начале девятого как минимум один «бегунок» уже на точке, а то и двое.

Здоровенный детина, сидевший за спиной Шершня, промычал что-то нечленораздельное, затолкав в огромную пасть добрую половину хот-дога.

– Чего? – бросив взгляд в зеркало заднего вида, поморщился Шершень.

Проглотив все то, что было у него во рту, и старательно облизав пальцы, здоровяк произнес:

– Я говорю, может, они не придут сегодня. – Голос его звучал глухо и надтреснуто, за что подельники и окрестили здоровяка Трубой. – Ну, типа, дождик… хреновая торговля…

– Они придут, – решительно парировал Шершень.

Словно в подтверждение его слов из-за поворота на крейсерской скорости вырулил спортивный мотоцикл, лихо въехал на тротуар и остановился в тенистой аллее рядом с корявой березкой. Худощавый парнишка слез с мотоцикла, снял шлем и, повесив его на руль, коротко огляделся. Его жесткие соломенные волосы торчали в разные стороны.

– Че-то молокосос какой-то… Не лажа ли? – недоверчиво прищурился Кол.

– Нет, не лажа. – Шершень расстегнул куртку и вытащил из-за пояса черный «глок». Неторопливо накрутил на дуло глушитель. – Это ж «бегунок»… Туда одни молокососы и идут…

Труба доел хот-дог и, вытерев руки о джинсы, достал оружие. Но Шершень не давал команду выходить из салона. Он выжидал. Со скамейки поднялись два тощих паренька и сблизились с мотоциклистом. Их общение было недолгим. Буквально пара дежурных фраз, а затем передача денег. Мотоциклист расправил смятые купюры, старательно пересчитал их и только после этого отдал товар. Довольные наркоманы быстрым шагом устремились в противоположный конец аллеи. «Бегунок» взмахнул рукой. В ответ одна из припаркованных на углу Саперной и Ульяновской машин моргнула фарами. Темно-вишневый «Опель».

– А вот и наши клиенты, – хмыкнул Шершень и плавно передернул затвор пистолета. – Стартуй, Кол! Встань между ними и «бегунком». Если что, мотоциклист на тебе. Он нам нужен живым. Остальных валим наглушняк. Без всяких базаров.

– Может, дождемся Власа и его ребят? – решил проявить осторожность Кол, но двигатель «Ниссана» все-таки запустил.

– На хрена? Нас трое. Их тоже трое или четверо. С «бегунком» максимум пятеро. Справимся. Погнали!

Кол не стал больше препираться. «Ниссан» резво сорвался с места, обогнул по дуге край аллеи и жестко ударил по тормозам перед «Опелем». Шершень первым выскочил из салона. Его «глок» дважды хлопнул, пробивая передние обода неприятельского автомобиля. Труба распахнул заднюю дверцу и прицельно выстрелил в сидящего за рулем «Опеля» человека. Кровь брызнула на пробитое пулей лобовое стекло. Водитель ткнулся лбом в приборную панель. Он даже не успел среагировать на происходящее. Зато двое его подельников оказались гораздо проворнее. Один из них, кавказец с косматой неровной бородой, плашмя вывалился на асфальт и из положения лежа пальнул от бедра. Пуля просвистела рядом с ухом Шершня. Тот выстрелил в ответ, но кавказец успел откатиться назад. Из салона выскочил еще один противник с оружием на изготовку. На нем были черная байкерская «косуха» и бандана, украшенная светящимися в полумраке черепами. Пистолет трижды дернулся в его правой руке, изрыгая смертоносное пламя. Одна из пуль чиркнула по заднему крылу «Ниссана».

– Труба, пригнись! – гаркнул Шершень, сместил дуло «глока» влево и быстро спустил курок.

Человек в бандане качнулся одновременно с приглушенным хлопком. На черной «косухе» в области сердца распустилась багровая роза. Пистолет брякнулся на асфальт, и мужчина схватился за грудь, прикрывая широкой ладонью рану. Волосатые пальцы, торчащие из обрезанных перчаток, окрасились --">