Николай Иванович Леонов - Мщение справедливо

торопится, настроение у друга говенное не только из-за недавнего разговора в верхах, но и в связи с тем, что генерал в мундире и вроде бы хвастается повышением в звании. Стараясь разрядить обстановку, Гуров сказал:

– Добрый день, Петр Николаевич. – В официальной обстановке они разговаривали на «вы».

Однако Крячко, хотя тоже все понимал, не сдержался и по-строевому четко произнес:

– Здравия желаю, господин генерал-лейтенант!

Орлов даже не изобразил желания приподняться, махнул короткопалой рукой, буркнул:

– Располагайтесь. Не знаю, кто из вас хуже: один хитер и неискренен, второй не способен из вежливости прикинуться человеком тактичным.

– Что выросло, то выросло. – Гуров прошел через небольшой кабинет и пристроился на любимом подоконнике.

Крячко занял «свой» стул, оглядел скромный кабинет, не соответствующий должности хозяина, и серьезно, даже душевно сказал:

– Петр Николаевич, разрешите мне в ХОЗУ словечко сказать? Вам вмиг надлежащие апартаменты выделят.

Орлов не ответил, даже не взглянул, расстегнул пуговицы, ослабил узел галстука, почесал лысеющую макушку, потер нос-картофелину, вздохнул:

– Шестьдесят, и никуда не денешься. Сколько по утрам утюгами ни махай, какой водой ни обливайся, меньше ни на один день не станет. – Он грузно повернулся к Гурову. – Ты, парень, который день из отпуска возвратился, о своих родителях ни слова, вроде не чужие. Все там же, в деревне, под Херсоном? Здоровы? Ты привет от меня передал?

– Обязательно. – Гуров кивнул. – Отец к дому веранду пришпандорил собственноручно, горд до ужаса, кланяться велел. Мама просила целовать, она такая же красивая, только совсем седая.

– Да, жизнь. – Орлов крепко потер лицо ладонью. – Как и следовало ожидать, ФСК в деле по убийству Скопа Игоря Михайловича уперлась… – Он выругался, что случалось редко. – Решили, что мы должны подключиться к делу.

– Что значит подключиться? – возмутился Крячко. – Казалось просто, налетели, теперь обратный ход? Дело было спервоначалу наше. Теперь уже это ихний поезд ушел, а не наш.

– Станислав! – Гуров произносил имя друга с ударением на втором слоге, отчего оно звучало по-иностранному. – Кто ведет следствие в прокуратуре?

– Гойда, дружочек твой, – ответил Орлов. – Ему и поклонись; когда коллеги, отчитываясь, в словах путаться начали, старший следователь прокуратуры твое имя назвал.

– Игорь Федорович, – усмехнулся Гуров, – отнюдь не худший следователь, считай, нам повезло.

– Кому повезло? – От возмущения Крячко начал заикаться. – Хоть какая-то справедливость должна существовать?

– Это вряд ли, – ответил Гуров. – И не плюйся вслед ушедшему поезду. Решение уже принято, не наезжай на Петра Николаевича, защитить нас обязан был министр, а не начальник главка. А министр наверняка рта не раскрыл. И никого в верхах не интересует, что со дня убийства прошла неделя, и кто должен был начинать по горячим следам – отвратительное выражение, в жизни не видел горячего следа – тоже не интересует, и как мы будем с тобой кувыркаться, всем, кроме Петра, наплевать.

– Ты отпуск не догулял, считай, на работу еще не вышел, а Петр Николаевич может внезапно заболеть. Вы меня оба старше и кругом главнее, но в житейских делах я вам обоим фору дам. В это дело лезть нельзя. В контрразведке ребята битые, раз они отступились, значит, точно – петля. Когда Скопа грохнули, ты, гений, грядки в деревне копал. Ты основных свидетелей знаешь? Помощник по безопасности, заместитель начальника охраны Президента, председатель думского комитета и вице-премьер. Он же хозяин фазенды, на веранде которой и уложили трупик. Тебе это надо? Нас всех перевешают!

– Станислав, веди себя прилично, не плюйся, – сказал Орлов. – Никого не тронут, в России не принято наказывать виновных. Меня отправят на пенсию, и только, давно пора. Они и дело нам передали, потому как заранее определили, кого отдать легче. Начальник главка генерал-лейтенант уволен! Звучит солидно. Множество заказных убийств не раскрыто, будет еще одно. Конечно, время у нас украли, затем подставили, но в политике такие правила. Ты же не удивляешься, что в футбол играют только ногами и головой, хотя руками удобнее. Парни, вы бы видели, как они на меня поглядывали. Я и слова не сказал, и не от стеснительности, а чтобы удовольствия им не доставлять. Они ожидали, я попытаюсь сопротивляться.

– Нам передали розыскное дело? – Гуров отошел от окна, закурил. – Успеха они --">