Наталья Николаевна Александрова - Побег из гламура

— Браво! — захлопала в ладоши Даша. — Неверов, тебе нужно в цирке выступать! Или в этой программе «Цирк со звездами»!

— Катя, — проговорил Виталий очень серьезно, — ты не хочешь взглянуть, что там внутри?

Катя глубоко вздохнула.

Ей было немножко страшно: так серьезно смотрел на нее муж, таким ожиданием светились его глаза… Она нажала на защелку, начала приподнимать крышку футляра и зажмурилась, как зажмуривается ребенок, входя в комнату с только что наряженной елкой.

Наконец она открыла глаза и ахнула: на зеленом бархате лежало старинное золотое кольцо. По овальному эмалевому бирюзовому полю, окруженному россыпью мелких изумрудов, бриллиантами была выложена буква «Е», первая буква имени Екатерина, ее имени…

— Это чудо!.. — выдохнула Катя, поднимая глаза на мужа. — Настоящее чудо!

Виталий знал, что она любит только старинные украшения, предпочитает их модным поделкам современных дизайнеров. Подругам, которые фыркали и говорили, что не хотят носить чьи-то обноски, что надевать старые украшения — это все равно что покупать одежду в секонд-хэнде, Катя возражала: только в изделиях восемнадцатого, в крайнем случае девятнадцатого века чувствуется настоящее мастерство, настоящая душа вещи…

— Это кольцо принадлежало твоей тезке Екатерине Великой, — скромно сообщил Виталий. — В то время, когда она была еще не императрицей, а всего лишь женой наследника престола, поэтому над литерой нет цифры два…

Катя встала, обошла стол и поцеловала мужа.

— Я рад, что тебе понравилось, — проговорил Виталий.

— Пойдем попудрим носик, — потянула ее Даша.

Катя с сожалением закрыла футляр с кольцом, спрятала его в сумочку и пошла за приятельницей. Надеть сразу такое потрясающее кольцо на руку она не могла, к этому нужно было морально подготовиться, и Виталий это, кажется, понял.

— Не понимаю твоей страсти к этому старью, — проговорила Даша, едва они вошли в туалет. — По мне, самый лучший подарок — это денежки на карточку, и чем больше, тем лучше. Но у каждого свои увлечения… Ну что, будешь?

— Что? — растерянно переспросила Катя.

— Как — что? Мы же пришли попудрить носик…

— Ах да… — Катя достала из сумочки пудреницу — восемнадцатый век, синяя эмаль, бриллианты…

— Ты что, и правда собралась пудриться? — Дашка захлопала ресницами и расхохоталась. — Ну ты даешь!

Она подняла правую руку — на среднем пальце красовалось кольцо с овальным аметистом. Нажала на камень, и он откинулся в сторону, открыв маленький тайник, наполненный белым порошком:

— Вот это действительно хорошее кольцо… Хоть и не восемнадцатый век, но две дозы помещаются!

Она высыпала порошок на стеклянную полочку, разровняла кредиткой, повернулась к Кате:

— Ну, именинница, давай ты первая!

— Нет, я не буду! Ты же знаешь…

— Ну как хочешь! — Дашка поднесла к носу свернутую купюру, втянула порошок, проговорив: — Ну, с днем рождения, подруга! — На секунду она замерла, потом тряхнула волосами и вполголоса проговорила: — Конец света! Просто полный улет! Не понимаю, как ты обходишься без кокса? Как ты расслабляешься? Я бы без кокса, наверное, просто с ума сошла. Впрочем, ты у нас вообще странная… настоящая тургеневская девушка… Ты ведь, кажется, даже мужу не изменяешь?

— Конечно, нет, — довольно сухо ответила Катя. Она не любила разговоров на эту тему и старалась их не поддерживать. — Зачем же портить самое лучшее, что у меня есть в жизни?

— Ну ты даешь! — Дашка снова расхохоталась. — Вот, допустим, тебе очень нравятся лобстеры. Но это же не значит, что нужно отказываться от фруктов или мяса? В жизни много приятных вещей! Если одними лобстерами питаться…

— Ну пойдем, если ты готова. — Катя ясно дала понять, что разговор ей не нравится.

Дашка фыркнула, оглядела свое отражение в зеркале и явно осталась довольна.

В дверях туалета они столкнулись с тощей брюнеткой в синем платье от Kenzo. Вид у нее был такой, как будто за ней гонится вся Тамбовская группировка, — горящие глаза, трясущиеся руки… Не успев закрыть за собой дверь, она вытащила из сумочки бумажный конверт.

— Не рассыпь, подруга! — фыркнула ей в спину Даша. — Ишь как тебя разбирает!

Когда они вернулись в зал, мужчины о чем-то разговаривали, и, судя по их лицам, разговор был не очень приятный.

— Имей в виду — не больше недели! — проговорил Алексей. — И это только ради тебя!