Керри Гринвуд - Убийство в Балларатском поезде

позволила снести себя по ступенькам и усадить в сторонке. Она в изнеможении опустилась на мокрую траву и была рада оказаться на свежем воздухе. Обстановка здесь казалась более реальной, чем в жаркой удушливой темноте вагона.

Высокий проводник положил рядом с Фриной Дот, а потом и компаньонку старой дамы. Дот, не просыпаясь, повернулась, прижалась лицом к шее Фрины, почувствовала запах «Ночи любви», чихнула и открыла глаза.

– Лежи спокойно, дорогуша, произошло странное событие. С нами все в порядке, а скоро станет еще лучше. Ага! Наконец-то догадались! – Фрина взяла из рук смышленого проводника чашку горячего чаю с сахаром и поднесла ее к губам Дот.

– Вот, моя дорогая, сделай несколько глотков и снова будешь как огурчик.

– О мисс, у меня такая слабость! Я что, лишилась чувств? – Дот отпила немного чая, и ей стало лучше, так что она смогла сесть и сама держать чашку.

– Пожалуй, Дот, это можно сказать о каждом из нас. Кто-то, невесть почему, усыпил нас всех хлороформом. Мы-то с тобой были в последнем купе, и нам досталось меньше других, хотя, думаю, ты согласишься, что и это было сверх меры. Вот я доберусь до тех, кто все это подстроил, – продолжила Фрина, допивая чай и поднимаясь на ноги, – и они пожалеют, что родились на свет! Ну, тебе теперь лучше, Дот? Можно тебя оставить ненадолго? Хочу немного осмотреться.

– Хорошо, мисс, – кивнула Дот и легла на влажную траву в надежде, что голова перестанет кружиться.

Поезд остановился в кромешной тьме где-то на пути в Балларат. Вокруг простирались ровные, холодные и мокрые пастбища, стояла середина зимы. Фрина подошла к вагону, когда охранники выносили последнего пассажира – безжизненное жалкое тельце какого-то ребенка.

– Такой остановки в расписании не было! – крикнула она стоявшему поблизости проводнику. – Что стряслось? Кто все это устроил?

– Я думал, может, вы что заметили, мисс, ведь вы единственная не уснули. Хотя, похоже, и вы порядком наглотались этой гадости, – добавил он. – Вы уверены, что с вами все в порядке, мисс?

Фрина с благодарностью ухватилась за предложенную руку.

– Со мной все в порядке, просто я не очень твердо стою на ногах. Что будем делать?

– Начальник поезда думает, что, когда пассажиры придут в себя, лучше поскорее загрузить всех обратно в вагон и доехать до ближайшего города. Там есть полицейский, и можно будет послать за доктором. Некоторым детишкам здорово досталось.

– Что ж, пожалуй, это самый лучший план. Пойду посмотрю, не нужна ли моя помощь. Не подадите мне руку? Вы умеете делать искусственное дыхание?

– Да, мисс, – ответил человек средних лет, любуясь бледным личиком под шляпкой клоше. – Я учился оказывать первую помощь.

– Тогда пойдемте, нам есть кого спасать. В первую очередь следует позаботиться о детях и беременной женщине.

При ближайшем осмотре Фрина обнаружила, что больше всех пострадал младший ребенок – самый отъявленный чертенок лет трех, которого она кляла весь прошлый день. Лицо мальчугана раскраснелось, казалось, он не дышал. Она взяла малыша на руки и слегка его сжала.

– Дыши же, маленькое чудовище! – умоляла она. – Тогда я позволю тебе протанцевать на всех моих шляпах и выкинуть в окно туфли Дот. Дыши, наказание ты Господне, или я никогда себе этого не прощу! Ну же, малыш, дыши!

Грудь слегка приподнялась и опустилась. Ребенок втянул воздух, закашлялся и снова примолк. Фрина еще раз надавила ему на грудь, и мальчик еще раз вдохнул. Между каждым вдохом повисала тревожная пауза, во время которой до мисс Фишер доносились стоны других пассажиров, приходивших в себя. Беременная женщина не могла унять рвоту и тщетно пыталась добудиться своего мужа. Маленькая ручка больно сжала Фрине нос, а сильные ножки задергались из стороны в сторону, то и дело лягая ее. Ребенок словно весь собрался для последнего усилия. Фрина затаила дыхание. Не предсмертная ли это судорога? Джонни сделал первый самостоятельный вдох.

– А-а-а-а-а-а-а-а! – заорал он.

Фрина рассмеялась.

– Вот, возьмите его, – сказала она ближайшему проводнику. – Но будьте осторожны – его вот-вот вырвет.

Проводник оказался человеком семейным и отреагировал на воспоследовавшее философски. Теперь все проснулись: женщина с детьми, беременная дама, ее муж и Дот. Все, кроме компаньонки пожилой дамы: у той была обожжена кожа вокруг носа и рта, и она, видимо, надышалась больше других, но ее сердце уверенно билось под рукой Фрины.

– Прошу всех --">