Маргарита Эдуардовна Южина - Снимать штаны и бегать

Каждое утро женщина поджидала любимого возле санузлов, чтобы утро начиналось со встречи с ним. Любимый стеснялся, ежился и подолгу боялся заходить в туалет, приплясывая в своей комнате. Любочка же упрямо ждала, когда милый пулей пронесется в уголок раздумий, встречалась с ним взглядом, краснела, глупо хихикала, а по ночам неизвестно отчего рыдала в подушку. Иными словами, любовная лихорадка набирала обороты. Матушка сей недуг поощряла, и со стороны Любы эта самая страсть все больше прогрессировала, а вот Федул до сих пор не мог справиться со своей стеснительностью. Так, во всяком случае, думалось Колобковым. Однако, стоило только въехать в комнату этой ошалелой официантке Зинке, как замороженный научный светило засуетился, стал юлить возле Зинаиды, а до влюбленной Любочки ему и вовсе никакого дела не стало. Он постоянно поджидал новую соседку в кухне и немедленно начинал с ней флиртовать, то есть напрашиваться на чай с бутербродом. Делал он это так неумело, что даже Степаниде Егоровне за него было неловко.

– Да что ж ты возле нее блеешь?! – высказывала она Федулу, когда Зинка уносилась на работу. – Неужель так ее холодильник полюбил, что даже сраму не боишься?! А ведь Любочке такие намеки делал!

– Я ничего не делал вашей Любочке!! – визгливо оправдывался сосед.

– Да?! А кто смотрел на нее?! – упирала в бока руки Степанида Егоровна. – А кто у нас полтинник занимал? А кто нашу туалетную бумагу все время отматывает?! А кто для экспериментов у нас баночку майонезную взял еще в позапрошлом годе и до сих пор не отдал, не ты, что ли?! Молчи, Иуда!!

Любочка сейчас все это с болью вспоминала, смотрела в книгу, и ее собственная раненая любовь истекала кровью. Нет, надо отвоевать любимого. Точно! Конечно! Надо его отвоевать у этой старой цапли! И кажется… кажется, Любочка догадывается, как это можно сделать! О-о-о! Это будет классно! Да и маменька одобрит, если, конечно, с ума не сойдет!

– Нет! Я не буду стричься налысо, мне не пойдет! – чуть не со слезами отбивалась Зинаида. – И потом, с чего вы взяли, что, когда я постригусь, буду похожа на инопланетянку?!

– А на кого?! – изумленно таращил на нее глаза Глеб Борисович, директор ресторана. – Натянем на тебя голубые штаны…

– Колготки… – хихикнула Ниночка, молоденькая официантка из нового состава.

– Ну да, колготки, – тут же согласился босс. – Наверх что-нибудь такое… серебристое, обтягивающее, физиономию тебе покрасим в голубые тона…

– Можно в серебристые, – снова вылезла Ниночка.

– Вот и покрасьте ее! – не выдержала Зинаида. – Она, чай, помоложе меня будет! Ей серебристая морда очень к босоножкам пойдет!

– А кто будет работать?! Нет, девочек официанток трогать нельзя, они у меня в зале будут народ обслуживать. Мало ли, вдруг завтра народу невпроворот подвалит, это же День города!

И все же Зинаида никак не поддавалась на уговоры директора. Дело в том, что каждый год народ праздновал День города с шумными карнавалами, весельем и всеобщими гуляньями. В этот день каждое предприятие как могло себя рекламировало совершенно бесплатно, наряжаясь огромными булками, здоровенными зайцами или даже всякой-разной бытовой техникой. Ушанин, директор ресторана, никак не мог игнорировать такое мероприятие, а поскольку ресторан назывался «Летающая тарелка», то необходимо было выдумать нечто космическое. Он и выдумал – постричь старого преданного работника Зинаиду налысо и соорудить из нее инопланетянку. Идея всем понравилась, за исключением самой Зинаиды.

– Это издевательство над личностью! – горячилась она, обливая директора гневным взглядом. – Я к депутатам пойду!!

– Ах вот так, да? А если это производственная необходимость? – в тихой ярости щурил глаза Ушанин.

– Вот и будьте сами инопланетянином! У вас все равно стричь нечего! – понесло Зинаиду. – И серебристые колготки вам исключительно подойдут – у вас ноги в два раза толще моих! Вас и переделывать не надо – уже готовый Громозека!!

Этого нельзя было говорить. Зинаида понимала, но язык, язви его, так и молотил всякую чушь. Девчонки-официанточки прыскали в кулачки, еще больше гневя начальство.

– Ну что же… Я сам… Ладно, я справлюсь с этой проблемой, ничего… Ничего-о-о… Но только ты, Зинаида, сегодня работаешь последний день! – аж дымился Ушанин. – Довольно мы от тебя натерпелись, все! Теперь у меня будет только молоденький состав! Девочки! Я завтра вас всех наряжу в звездочек! И вы будете --">