Евгений Петрович Кузнецов - Между дураком и подлецом

который работал на рынке охранником, и тот стал впускать его по ночам. Никем не замеченный, Бабик расклеивал по всему рынку объявления о том, что общественный туалет закрыт на ремонт, но это, дескать, не беда. Поскольку многие арендаторы, надо заметить, по веской причине давно уже не пользовались рыночным туалетом, а посещали туалет соседнего кафе «Медвежья берлога», то эта информация относилась лишь к посетителям рынка. И когда те узнавали, что имелась альтернатива, то и тянулись со своими энурезами или чем-то еще похуже к Бабику.

Взбешенный Злослав бегал по всему рынку и срывал эти лживые листки, намертво приклеенные к стенам суперклеем, а вместе с ними срывал в кровь ногти, но ничего не мог поделать с ночным злоумышленником и, соответственно, с финансовыми потерями. Ему приходилось заказывать объявления-опровержения по внутреннему радио, на чем он дополнительно терял немалые деньги. Но тем самым он еще и наносил ущерб имиджу рынка: каково было посетителям, которые и не помышляли ни о чем подобном, слышать по громкой связи чуть ли не каждый час о том, что внизу работает-таки общественный туалет? Короче, бизнес Недоумченко прогорал, и он понимал, что виной этому был шашлычник Бабосян.

Но ничто не длится вечно, в том числе и торжество Бабика не затянулось надолго. Злослав быстро смекнул ситуацию и нашел простое решение: он выставил перед рынком «ночной патруль» в виде своей мамаши, толстой, неряшливой и крайне агрессивной старухи, которую испугался бы даже сам леший, выйдя ей навстречу из дремучей чащобы. Бабик тоже был не дурак. Когда он увидел, что ночную вахту на скамейке перед входом в рынок несет старуха, подозрительно похожая на Злослава, то быстро ретировался, так и оставшись инкогнито. Наутро новых объявлений не появилось, и Злослав отпраздновал свою первую, хоть и незначительную, но все-таки победу. Такой расклад сохранился до конца второй недели конфликта. Постепенно, после открытых и острых стычек, их грызня поутихла, но раздор не погас совсем. Оба предпринимателя-неприятеля по-прежнему испытывали друг к другу лютую ненависть, но на время затаились, ожидая подходящего момента, чтобы сделать очередной выпад.

И вот, выслушивая от дяди Додика очередные «сводки с фронтов», после пятой бутылки пива какого-то черта я решил, что смогу погасить этот пожар. План был простой: провести частное расследование их нелепого конфликта и опубликовать статью в газете «Горноморсквуд», дескать, Бабосяну с Недоумченко сразу станет стыдно и они, конечно же, помирятся, о чем я взял да и ляпнул дяде Додику.

Слух по рынку пошел быстро. Уже к вечеру каждый рыночник знал, что в «склоку мангальщика с сортирщиком» – так это событие окрестили местные – вмешался скандально известный журналист Семён Киппен, то есть я. На следующий день все и завертелось. В воскресенье утром мне позвонил неизвестный и, представившись Бухгалтером, пригласил к себе в офис в Долину для обсуждения конфиденциального дела, и я, борясь с похмельем после вчерашнего возлияния у хлебосольного дяди Додика, ноги в руки и вперед.

Глава 2

«Морвокзал» была конечной остановка на этом маршруте. Я расплатился с водителем и вышел на мощеную плиткой площадь перед двухэтажным белым зданием с плоской овальной крышей – это и был Горноморский Морской вокзал. В просторном кассовом зале было прохладно. Под каждой пальмой, высаженной здесь же в деревянной кадке, вдоль зеркальных окон и у кассовых окошек толпились небольшими группами курортники. Все они были в почти одинаковых солнцезащитных очках, цветастых шортах, пестрых майках и резиновых сланцах, обутых на босу ногу.

Я заприметил свободное окошко и направился к нему по мозаичному бетонному полу. Сдержанная работница морвокзала без лишних нервов объяснила, что на «Турбазе» обычно никто не сходит и такой тариф не предусмотрен – слишком дорогой выходила бы морская поездка в Долину по сравнению с маршрутным такси, – там «Комета» лишь добирает пассажиров. Но у меня не было другого выбора, поэтому пришлось потратиться и взять билет до соседнего Водногорска, но выйти все же на «Турбазе».

Повезло хоть в одном: бело-синий теплоход уже стоял на приколе у пристани и принимал к себе на борт пассажиров. Едва ли был хоть один шанс протиснуться сквозь толпу и первым подняться на борт, но я в этом и не находил никакого смысла, поэтому отошел к металлическому ограждению и взглянул вниз на море. Вода была --">