Надежда Николаевна Мамаева - Курортный обман. Рай и гад

выходило разное количество. И данный факт раздражал его еще больше.

– Вполне возможно, что это – провокация… – начал Андрис, откладывая папку. – Шантаж, который опирается лишь на испуг.

– Если бы, – фыркнул Гросман. – Сначала я так же подумал. Но увы… Было уже три случая, и именно в моих отелях. Сначала я получал письмо с предупреждением: там-то и тогда-то будет столько-то больных… И ровно через указанное время все написанное и происходило. Буква в букву. Как утверждают не просто рядовые врачи, а профессора-эпидемиологи, мать их за ногу, инкубационный период этого вируса – всего пару дней. А курортники, что отдыхали в моих – понимаешь, моих! – отелях обнаруживали у себя эту заразу спустя неделю пребывания. То есть цепляли они ее у меня. Пока это единичные случаи, и я постарался, чтобы информация о них не всплыла. Выплачены компенсации, мои юристы тоже подсуетились – в общем, удалось все уладить без огласки. Но, сам понимаешь, то была лишь демонстрация.

– И сей таинственный некто хочет на свой счет кругленькую сумму, чтобы отдыхающие у тебя туристы и дальше продолжили укреплять свое здоровье, а не гробить… – задумчиво произнес Андрис.

– Вот именно.

– Я посмотрел в отчетах: электронный след адресата затерялся в целом списке серверов, от французских до нигерийских. А счет, на который требуют перевести сумму, проверяли?

– В первую очередь, – обиженно, словно его пытаются учить очевидным вещам, ответил Гросман.

– И…?

– И ничего. Какая-то подставная фирма-однодневка на Галапагосских островах. Концы в воду во всех смыслах этого слова.

– Тогда остается второй след: тот, кто заражает отдыхающих… – Андрис все понял сразу же, едва прочитал первое письмо вымогателя. Он был далеко не дурак. В его прошлой профессии скорбных умом не водилось: глупцы отправлялись на небеса быстро, качественно и с гарантией. – Ты хочешь поймать шантажиста, «на горячем»?

– Да. Через неделю будет последняя демонстрация возможностей этого анонима, после которой, если я не переведу деньги, он просто «выпустит заразу на свободу», как и выразился в своем послании. Вот тогда я буду считать убытки уже в миллиардах.

– Где?

– Отель «Бравиа» с лечебным комплексом. Пять звезд, черноморское побережье, пик курортного сезона…

– Можешь не продолжать, я все понял. Меня интересует другое: путь заражения. Контакт с больным, его вещами, еда, вода?

– Два последних, – ответил Гросман, засунув руки в карманы пиджака, а затем, испытующе глянув на Андриса, спросил: – У тебя есть кто-нибудь на примете? Такой, чтобы точно справился? Я за ценой не постою…

Литовец задумчиво глянул в окно.

– Знаешь, Вов, я люблю море. С детства любил. Еще тогда, когда наши отцы служили на флоте, а мы с тобой пацанами бегали смотреть на волны, я понял, что нет лучшего места на земле, чем то, где вода шепчется с галькой. Правда, тогда море было северное, и подлодок в нем было едва ли не больше, чем крупной рыбы…

– Да уж, не удивишь салютом тех, кто видел атомный флот… – пошутил Гросман, еще не совсем понимая, куда клонит друг.

– Северное море… В нем есть свое величие и спокойствие. Оно пустынное, но этим своим безмолвием дарит умиротворение и покой, наполняет тебя собою. А вот на черноморских пляжах праздная скука. Думаю, что будет неплохо ее развеять и найти твоего таинственного шантажиста…

– Но ты в кои-то веки в отпуске. Я не думал, что…

– Вот и отдохну, – оптимистично перебил литовец. – С Люсей мы два месяца как расстались, так что я свободен словно птица. Это она грезила о Мальдивах и требовала, чтобы я взял отпуск именно летом.

– Ты так говоришь, как будто тебе, начальнику, этот самый отпуск могли не дать.

– Вообще-то три года и не давали, – усмехнулся Андрис. – Оттого моя бывшая и устроила скандал с показным хлопаньем дверьми и чемоданами. Сообщила, что уезжает к матери в Вильнюс, и если я хочу ее вернуть, то должен бросить все и мчаться за ней.

– А ты не помчался? – скорее для проформы спросил Гросман.

– Знаешь, мне кажется, что любовь – это, помимо всего прочего, взаимопонимание и уступки, причем с обеих сторон. Люся прекрасно знала, что работа для меня все. Даже больше. Но раньше ее такое положение дел устраивало, как и возможность тратить сотни тысяч с моего счет на свой шопинг, салоны красоты, отдых. А потом она захотела большего…

– Чего? – Гросман понял, что деловая часть разговора закончена и облегченно --">