Лина Луисаф - Кольцо для Пятачка

большинство моих знакомых зовут его только так.

Как-то в порыве злости, услышав в очередной раз эту дурацкую кличку, я спросила у Димки:

– Ты, придурок, ты хоть кому-нибудь дал нормальное прозвище?

– Конечно, Пятачок, – тепло улыбнулся он, – тебе.

Моя ярость моментально испарилась – на Пуха невозможно долго злиться. Теперь я всеми возможными способами старалась скрыть от Тима, какую подлянку ему сделал мой единственный любимый друг и вроде бы, пока мне это удается.

– Нет, это не Тим, – признала я, намереваясь прикончить реферат.

– А кто? – подключилась Нина. – Уж больно ты ласково пела.

– Я не пела! – возмутилась я. – Я нормально с ним говорила!

– Ну конечно не пела, – примирительно кивнула Василиса Прокофьевна, – девочки, не смущайте Анечку.

«Девочки» весело переглянулись и оживленно зашуршали бумажками – наверняка они сейчас тайком обмениваются онлайн-сообщениями. Возраст возрастом, а интернетом пожилые женщины пользовались лучше меня.

Мысли крутились вокруг Виктора – интересно, что ему от меня понадобилось? После того, как мы сошлись с Тимом, Виктор не появлялся на горизонте, да и я, честно говоря, была этому вроде как рада. Только почему же сейчас так гулко забилось сердце?..

Титов подъехал через двадцать минут. Я, прекрасно осведомленная о многокилометровых пробках, образующихся в Москве в это время, подозрительно осмотрела небо – вдруг он воспользовался услугами Карлсона? Кстати, один раз Димка так и сделал – я опаздывала на день рождения Костеньки, и капризный малыш и его не менее капризный отец не хотели начинать праздник без меня, хотя гостей набрало-о-ось… В общем, в больную голову Пуха пришла гениальная идея – он отправился за мной… на вертолете. Господи, вы бы видели лица моих старушек, когда за окном гулко прогрохотало это чудо летающей техники и приземлилось на соседнем здании – у нас была покатая крыша. Круглыми глазами я наблюдала из окна, как из вертолета выскочила фигурка человека, в котором я опознала Димку – и радостно замахала мне руками. Позже ему пришлось разбираться с представителями власти за столь вопиющее поведение, но сей факт моего друга уже не беспокоил. В общем, на трехлетие малыша я прикатила на вертолете. Ощущения, которые я испытывала, забиваясь в «железную птицу», я запомнила на всю жизнь, впрочем, прекрасно понимая, что вскоре Димка перебьет их новой, более оригинальной выходкой.

Но по части выдумок Виктору было далеко до брата – он прикатил на Тойоте.

Я быстро сунула уже готовый реферат в руки Василисы Прокофьевны и, сопровождаемая веселым хихиканьем «девочек», побежала к лифту.

У дверей я столкнулась к Виктором лицом к лицу.

– Ох, извини, – пролепетала я, отступая назад.

– Ничего, – улыбнулся Титов. – Я ведь помню, это твое любимое занятие – сшибать меня.

Я, невольно вспомнив события своего третьего курса, расхохоталась – что правда, то правда!

– Здесь неподалеку есть неплохой ресторан, – заметил Виктор, открывая передо мной дверцу Тойоты. – Надеюсь. Тебе понравится.

Виктор обошел машину и сел за руль.

– Чудно выглядишь, – внезапно улыбнулся он.

– Спасибо, – я слегка покраснела.

Дальнейший путь мы проделали в молчании – я не знала, что сказать, он же, кажется, был погружен в свои мысли.

Ресторан действительно оказался хорош: небольшое помещение, мягкий свет торшеров, создающий уютный полумрак, кадки с пальмами, из-за которых создавалось впечатление, что ты сидишь в каком-то экзотическом саду.

Мы, уже по выработавшейся в университетские годы традиции заняли свободный столик у окна, хотя любоваться, право, было нечем: март, холод, слякоть, заляпанные неприятной липкой массой машины, пролетающие мимо и щедро обрызгивающие грязью из-под колес зазевавшихся пешеходов – когда-то и мы с Димкой познакомились именно так.

– Итак, – дождавшись, пока официантка, бросающая на Виктора нескромные взгляды, удалится с нашими заказами, начала я. – Ты сказал, тебе нужна моя помощь?

– Да, – лицо Виктора тут же стало серьезным, – видишь ли, у меня тут на днях кое-что произошло, и я решил обратиться к тебе.

– Виктор, – я немного встревожилась, – в чем дело?

Титов помолчал,

--">