Иоанна Хмелевская - Закон постоянного невезения

исчезнуть…

– Тогда кто же ее убил, если не они? – Тетка Ольга потеряла терпение.

– Во всяком случае, не моя внучка, – с достоинством проговорила бабушка.

Оправданная в случае с Михалиной Колек, я решила подавать уток. Отчет несколько утратил интенсивность и был возобновлен с прежней энергией лишь перед лицом обнажившихся скелетов.

– От Михалины Колек мы потребовали конкретных сведений, – продолжал майор с ангельским терпением. – Она же об этом требовании сообщила человеку, которому грозила серьезная опасность, а тот передал информацию следующему. Этот последующий вызвал ее па кладбище и там убил. Его опознала работница кладбища, что не является окончательным доказательством, а может служить только косвенным, но его усиливает тот факт, что тот же человек пытался убить и пана Дарко.

– Пус… – вырвалось у меня с радостным энтузиазмом.

– Держи себя в руках! – потребовал Лукаш.

– Пожалуйста, без фамилий, – с нажимом напомнил майор.

– Но почему? – с еще большим нажимом спросила бабушка.

– Что почему? Почему без фамилий?

– Нет. Почему он пытался его убить?

– Потому что пан Дарко возил его в Лесную Тишину, а потом был свидетелем встречи с очередным.., как бы это сказать…

– Злоумышленником! – восторженно подсказала тетка Ольга.

– Можно и так назвать. Частные контакты между собой они, в общем-то, скрывали, и свидетель оказался лишним. Однако я могу доставить вам удовольствие, – обратился он вдруг ко мне. – Покойник запирал кабинет, ключ был только один, редко случается, чтобы преступник не совершил никакой ошибки, ну и этот ключ нашелся. В кармане второго гостя и одновременно – второго преступника.

– Аххххх!.. – сказала я, вложив в этот звук множество разных чувств.

– Таким образом, произошли два убийства, – констатировала бабушка. – Одно из них, как я понимаю, второе по порядку, не касается ни моей внучки, ни ее жениха…

О, холера!

– ., но вот первое было совершено кем-то, о ком здесь уже говорилось. Так ли это и каким путем это было установлено?

– Установлено методом постепенного исключения. А точнее потому, что убийца уже сознался.

– Не может быть! – удивился дядя Игнатий. – Так просто – сознался, и все?

– Вот именно, сознался, и все.

– Жаль мне этого парня, – гневно заявил Лукаш. – Я все еще надеялся, что это Бешеный, Кая, Зигмунт…

– Без фамилий!

– А разве я хоть одну назвал?

– Ладно, есть ведь и смягчающие обстоятельства…

Тетка Иза не могла этого больше вынести.

– А интересно, откуда же такие знакомства в преступных кругах? Как моя племянница, так и ее… жених.., в прекрасных со всеми с ними отношениях…

– Скорее уж наоборот, – обиделся Лукаш. – Вы же сами были свидетелем враждебного к нам отношения! К тому же два раза!

– Но откуда тогда вы их так хорошо знаете?

– Такова жизнь, милостивая пани, такова жизнь.

Тут я вдруг разозлилась.

– А вы, тетя, не вцепились бы когтями в того, кто развалил коневодство по всей стране?! Вы бы его не знали?! Вы бы позабыли его лицо?!

– И кто же это такой? – внезапно очнулся дядя Филипп.

– Убийца Михалины! И несостоявшийся убийца Лукаша!.. А эта краеугольная каменка – с ней-то что будет? – напустилась я на не ожидавшего такого нападения майора. – Этот бампер, эта несущая стена, эта несокрушимая скала, пани Домаградская!!.

– Без фамилий!!!

– Что значит краеугольная каменка? – жадно заинтересовался дядя Игнатий.

Я несколько пришла в себя.

– Женский род от краеугольного камня! Я очень извиняюсь, пан майор, но что с ней?! Посадят ее наконец?!

– Думаю, вам следовало бы оставить иллюзии…

Дядя Филипп очень громко расспрашивал, каким образом вышеназванная особа связана с коневодством, тетка Ольга настойчиво требовала сведений о том, была ли она сообщницей преступника или только его любовницей, тетка Иза выдвинула предположение, что речь тут идет о ревности одной женщины к другой, Лукаш пытался стереть с лица земли женское естество пани Домаградской, дядя Игнатий начал в деталях анализировать разницу между стеной, бампером и камнем…

– Прошу всех немедленно успокоиться! – потребовала бабушка, как всегда заглушив всех. – Слово имеет пан майор. Где кофе и десерт?

Это прозвучало так, что сам майор чуть не сорвался с места и не помчался за кофе и десертом, поручик заметно вздрогнул, а семейство замолчало, как ножом отрезало. Я вздрогнула не меньше, вскочила с места, и все --">