Катерина Врублевская - Первое дело Аполлинарии Авиловой

нажитого собственным искусством и красноречием. Уложение о наказаниях знает, как собственные пять пальцев — сама недавно советовалась, не поверив стряпчему. Росту высокого, собой хорош, могуч, владелец роскошных усов и бархатного баритона. Живет вместе с дочерью в центре N-ска. Дом содержится хорошо, хозяйством ведают экономка, горничная и камердинер. Там же проживает и секретарь Лазаря Петровича, поскольку по службе г-н Рамзин принимает на дому. Лазарь Петрович — специалист по уголовным делам, умеет убеждать, и берется за самые сложные дела.

Он рано остался вдовцом: жена умерла в родах, так что Поленька матушку свою никогда в жизни не видела. Лазарь Петрович более в брак не вступал, хотя большой охотник до женского пола, на которых изливал весь нерастраченный в супружеской жизни пыл. Я видела, что иногда Полина просто не успевала познакомиться с очередной отцовской пассией. Но чего у него не отнять — от своих метресс Лазарь Петрович требовал быть с сиротою приветливыми и ни в чем ей не перечить.

Не удивляйся тому, Викентий, что я так свободно говорю на такую деликатную тему. Ты знаком со мной не первый год, я помню твои безумства, хотя смешно сейчас об этом тужить. Мне мало осталось, и лицемерить для меня — слишком большая роскошь.

Вот чего я не одобряю в этом достойном во всех отношениях человеке, так то, что он с ранних лет дал Полине чрезмерную свободу. Рамзины хотели мальчика, а родилась девочка. Сызмальства к ней были приставлены няньки, мамки, бонны да гувернантки, которые шагу не давали ступить, как и полагается благовоспитанной барышне. Но при том отец часто забирал Полину с собой, чему она вовсе не противилась, а, наоборот, в охотку ездила верхом, причем в мужском седле, играла в лаун-теннис, модную спортивную игру, привезенную из Европы, а также, когда удавалось, не вылезала из приемной Лазаря Петровича.

Поля с детства крутилась у отца в приемной, ловила каждое слово, и вдруг захотела поступить на высшие женские курсы, — и не для чего иного, как для того, чтобы стать судебным медиком и помогать отцу в работе! Полагаю это в высшей степени странной прихотью для девушки из хорошей семьи, но отец и тут всячески поощрял затеи дочери.

Чего может понабраться юная благовоспитанная особа в приемной у адвоката по уголовному праву? Кого только там не встретишь! И отец, занятый своими делами, не обращал на сей вопиющий факт никакого внимания, пока однажды я не приехала и не устроила ему самый настоящий выговор. Хоть Полина и называет меня старой козой (да-да, сама слышала!), однако полагаю себя совершенно правой. Негоже барышне слушать про убийства и блуд, а также присутствовать при составлении речей, оправдывающих сии противоправные действия.

После этого случая Полиньку стали усиленно готовить к поступлению в N-ский институт, где она вскоре и очутилась, к великой своей печали и вящему моему облегчению.

Все, дорогой друг Викентий Григорьевич, что-то расписалась я. Руки дрожат. Пойду прилягу. Ты пиши, ежели еще что надобно будет.

Остаюсь,

М. И. Рамзина, вдова статского советника Ивана Сергеевича Рамзина.

* * *

Из дневника Аполлинарии Авиловой.

Уже три месяца прошло. Тягучих, долгих три месяца без тебя.

Милый, милый Владимир, как это долго — три месяца! Прежде я всегда знала, что ты вернешься. И ждала, терпеливо и безмолвно. А теперь ты ушел в свое последнее путешествие, из которого нет возврата.

Уныло мне, тоскливо. И вот отчего-то явилось у меня желание рассказать сызнова, на страницах дневника, историю нашего знакомства. Странное желание, не правда ли? Однако повествуя о том времени, я словно бы заново переживаю недавние, но ушедшие годы, и словно вновь вижу тебя живым и здоровым, любящим и любимым. И когда пишу я, старательно выводя на бумаге твое имя, ты предстаешь предо мною, и чтобы продлить эти мгновения, я пишу долго и тщательно: Владимир Гаврилович Авилов. Географ-путешественник, член Географического общества, доктор естествознания. И словно входишь ты в дом — высокий, худощавый, с обветренным лицом и пронзительными синими глазами, составляя разительный контраст своему другу — моему отцу, полноватому и черноусому, с холеными ногтями и всегда безупречно одетому.

А далее, чтобы еще раз пережить все те счастливые и слегка сумасшедшие годы, старательно описываю историю своего замужества за человеком, бывшим старше меня на тридцать лет. Помню все, до --">