Валерия Вербинина - Вуаль из солнечных лучей

посещает какое-нибудь представление. Так получилось, что позавчера виконт столкнулся в антракте с английским военным по фамилии Уортингтон. Зашла речь об одной из певиц, кто-то усомнился в ее таланте, слово за слово, и последовала ссора, а за ней и вызов на дуэль, которым виконт как дворянин и человек чести пренебречь не может. Завтра на рассвете наш безобидный химик и Уортингтон стреляются в Булонском лесу.

– Позвольте, – медленно проговорила Амалия, – это тот самый Уортингтон, которого еще зовут полковником? Британский агент, который пулей пробивает на лету подброшенную монету?

– Он, – кивнул Осетров. – И как вы понимаете, он совершенно случайно оказался в опере именно тогда, когда там находился виконт де Ботранше, и повздорил с ним тоже совершенно случайно. Кругом сплошные случайности, из которых торчат белые нитки… но следует отдать должное этому господину, для достижения своей цели он избрал самый надежный путь. Дуэль не считается убийством, и если общество и порицает ее, то больше для виду.

– У меня в голове не укладывается, – призналась Амалия после недолгого молчания. – Но ведь англичане и французы – союзники! Зачем же подсылать Уортингтона к этому бедолаге?

– Ах, госпожа баронесса, быть союзником англичан – это все равно что червяку быть союзником рыбака, – хмыкнул Осетров, и его черные глаза насмешливо блеснули. – Не забывайте, что мы говорим и о наших союзниках тоже, коль скоро мы оказались с ними в одной лодке^[1]. Впрочем, случай с виконтом очень хорошо показывает, насколько можно им доверять.

Амалия задумалась.

– Скажите, какие у виконта шансы против полковника? – спросила она.

– Ни о каких шансах, сударыня, не может быть и речи, – мгновенно ответил Осетров. – Виконт имел дело с порохом только с точки зрения химии, а сам в руках оружие никогда не держал. Насколько мне известно, его секунданты сняли на сегодня тир и пытаются научить беднягу стрелять, но вы сами понимаете, что это значит. У виконта де Ботранше нет времени, и он обречен.

– Очень жаль, – сказала Амалия, волнуясь. – Если правда то, что вы сказали о его талантах, речь идет о выдающейся личности, и… и такой человек не должен умирать так глупо. – Неожиданно ее осенило. – А может быть, он в последний момент откажется от дуэли?

– Нет, – покачал головой Осетров. – Забудьте об этом. Виконт человек крайне щепетильный, для него честь – не пустой звук. Конечно, он будет стреляться. И если не произойдет чуда, Уортингтон его убьет.

– Допустим, все так и будет, – с неудовольствием промолвила Амалия, которую уже начал утомлять этот разговор. – Но чего, собственно, вы хотите от меня?

– Вы должны приехать в Булонский лес на место дуэли так, чтобы вас не видели, но вы могли видеть все, что там происходит, – ответил Осетров. – После того как дуэль завершится, вы составите для меня письменный отчет об увиденном. Он потребуется мне для отправки в Петербург, где смерть виконта наверняка многих заинтересует. – Резидент позволил себе намек на улыбку и добавил: – Как видите, сударыня, я не лгал, говоря о том, что задание не представляет особых сложностей.

Он был прав – и все же баронесса Корф чувствовала сильнейший внутренний протест при мысли о том, что ей, в сущности, придется выступать свидетелем хладнокровного убийства. Однако при всех своих человеческих качествах Амалия была достаточно профессиональна, чтобы сразу заметить в словах собеседника слабое место.

– Милостивый государь, – с досадой промолвила она, – кажется, вы запамятовали, что Булонский лес огромен. Мне надо точно знать, где именно виконт и Уортингтон будут стреляться.

– У меня еще нет этих данных, секунданты держат рты на замке, – спокойно проговорил Осетров. – Однако я предпринял кое-какие меры и смею вас заверить, что сегодня вечером я буду знать точное место дуэли.

– Значит, завтра мне придется рано вставать, – вздохнула Амалия. Она принадлежала к числу тех людей, которые не прочь понежиться в постели подольше. Другое дело, что жизнь редко предоставляла ей подобную возможность.

Однако баронессе не давал покоя еще один вопрос.

– Как, по-вашему, – начала она, прищурившись, – мсье Ашар в курсе?.. Ведь если вы правы и виконт имеет для Франции такую ценность, подразделение Ашара должно обеспечивать его безопасность.

– Ашар – напыщенный самолюбивый осел, – отрезал ее собеседник. – Разумеется, он не может не знать о Уортингтоне, это --">