Юлия Крён - Убийства в монастыре, или Таинственные хроники

существовали:

Король Филипп II Август наряду с Людовиком Святым и Филиппом Красивым относится к самым значительным французским королям зрелого и позднего средневековья. Благодаря завоеванию многочисленных территорий и централизации французской власти он внес немалый вклад в зарождение современной Франции. Хотя его личность довольно неоднозначная: современники описывали его как недоверчивого, своенравного и склонного к интригам человека.

Королева Ингеборга (Изамбур) Датская, которую позднее — не в последнюю очередь по политическим причинам — католическая церковь провозгласила святой (день ее памяти — 30 июля), стала причиной многолетней размолвки между королем Франции и Папой Римским. Ее кульминацией стал интердикт 1199-1200 гг. Современники описывали ее как необыкновенно красивую женщину, и Филипп оценил привлекательность своей северной невесты, когда впервые увидел ее. Но уже после первой брачной ночи король отверг ее и отказывался признать брак действительным. Причины такого поведения не ясны. В источниках того времени можно найти версию, касающуюся колдовства. Другие говорят о болезни Изамбур, которую король заметил только в первую брачную ночь. А може быть, союз между Данией и Францией против могущественной Ангевинской державы показался Филиппу слишком незначительным, и он решил добиваться более богатого приданого (и впоследствии получил его, когда женился на Агнессе Меранской).

Иоаннитский монах брат Герин, вскоре получивший сан епископа Сенли, в последние годы правления Филиппа II Августа вполне мог называться вице-королем. Он не только считался самым значительным и ближайшим советником короля, но и «архитектором» многих решений, которые привели к многочисленным успехам Филиппа, например к победоносной битве при Бувине и крестовым походам против катаров и альбигойцев на юге Франции.

Наконец, Бланш Кастильская — одна из выдающихся женских фигур средневековой Франции. Она не только изменила культурную жизнь при парижском дворе, но и помогла сохранить власть после ранней смерти своего супруга Людовика VIII как властная и умная правящая королева для своего несовершеннолетнего сына, впоследствии ставшего Людовиком IX или «Святым».

Многие детали, которые известны из жизнеописаний этих исторических персонажей, и другие, которые упоминаются вскользь, я использовала в моем романе. Что касается их характеров, то они, разумеется, являются плодом моего воображения.

Я точно передала хронологию исторических событий и достоверно отразила политическую ситуацию во Франции того времени.

Однако в пользу моего романа мне пришлось частично упростить события и втиснуть их в более узкие временные рамки: осуждение Амальрика Венского и Давида из Динана еретиками, преследование их учеников и, наконец, сожжение не только их трудов, но и других естественно-научных рукописей, в том числе Аристотеля, на самом деле было растянуто на много лет.

Дофин Луи и дофина Бланш действительно проявляли интерес к наукам и, вероятно, были знакомы с рукописями Амальрика Венского. Также достоверно известно, что в первое десятилетие XIII века произошел конфликт между партией короля и его сына, и при этом Луи обвиняли в склонности к ереси. Однако то, что между этой — скорее, очень вялотекущей — борьбой за власть и повторным сближением Филиппа с Папой Римским была связь, — вымышленная мною сюжетная линия.

Духовные течения в парижских монастырских школах, а позднее и в университете, нашли отражение в этом романе, но, конечно, не в полной мере и упрощенно. Тут я хотела бы подчеркнуть, что на рубеже XII—XIII веков возник большой интерес к Аристотелю (хотя до этого в христианской теологии важнейшим философом считался Платон), однако к этому интересу церковнослужители относились с большим скепсисом. Только Альберту Великому (1193—1280) и Фоме Аквинскому (1224—1274) удалось помочь философии Аристотеля «прорваться» в христианскую теологию.

Другой важной чертой тогдашней философии было то, что называют «средневековым гуманизмом». Некоторые люди стали делать заявления, которые звучали современно и были свободны от предрассудков. Например, что касается оценки нехристианских религий, прежде всего иудаизма, положения женщины, свободы и достоинства каждого отдельного человека.

То, что Теодор стал именно францисканцем (первые минориты действительно пришли в Париж около 1218 года), соответствует --">