Владимир Гурвич - Тигр спускается в долину

проселочной дороге. Даже великолепные рессоры иномарки не спасали от резких толчков. Я не мог понять, куда же мы все-таки направляемся, насколько я знал, впереди не было никаких жилых зон.

С каждой минуты я испытывал все возрастающую тревогу. А если меня поджидают несколько молодчиков. Пристрелят, закопают и даже через тысячу лет не найдут мое погребенное тут тело. В бытность моей службы я каждый день знакомился с оперативными сводками и отлично знал, сколько лодей навсегда исчезли в этих чащобах. Не благоразумней ли будет, пока еще есть возможность, выпрыгнуть из автомобиля? Но несмотря на все эти тревожные мысли, мною овладела какая-то нерешительность, единственное на что меня хватало, – смотреть по сторонам.

Неожиданно впереди показалось небольшое озеро. Я знал об его существовании, но ни разу не был на его берегах, так как эти места считалbсь необжитыми. Но теперь я имел возможность убедиться в ошибочности этих представлений, так как я заметил обнесенный деревянным забором довольно большой бревенчатый дом. Водитель остановился и заглушил мотор, и я понял, что наконец-то прибыл на место.

Водитель вышел из машины и, показывая на дом, сказал, «Нам сюда». Но и без его слов было понятно, куда идти, так как кроме этого строения ничего другого тут не было.

Я зашагал по протоптанной тропинке. Едва я подошел к воротам как они, словно с сказке, сами открылись. Впрочем, когда я вошел в них, то понял, что никакого чуда нет, а что их отворил находящийся тут высокий крепкий парень.

Он закрыл ворота и предложил мне следовать за ним. Любопытство и страх соседствовали в моей душе, оспаривая между собой, кто из них в ближайшие минуты будет доминировать. Я подошел к дверям, мой сопровождающий отворил их, но сам входить в дом не стал. Зато я шагнул за порог.

Несколько мгновений я стоял неподвижно, рассматривая помещение, в котором оказался. Впрочем, ничего интересного я не обнаружил, судя по тому, что центр комнаты занимали большой стол и стулья, можно было предположить, что это столовая.

– Здравствуйте, Олег Владимирович, проходите, садитесь, где вам нравится, – откуда-то сверху раздался голос.

Я поднял голову и увидел мужчину, находившегося на небольшой лестничной площадке второго этажа дома. Его лицо мне показалось знакомым, но вспомнить, кто он, я не смог.

Мужчина спустился по лестнице и теперь стоял передо мной. Он был не очень высокого роста, худощавый, с приятным тонким лицом. Ничуть не таясь, он внимательно разглядывал меня, словно ценный музейный экспонат.

– А вы похудели, – сделал вывод он из своих наблюдений. – Когда я видел вас в последний раз, вы выглядели солидней. Впрочем, учитывая, что с вами произошло, вряд ли стоит этому удивляться. – Он еще раз пристально посмотрел на меня. – У меня такое чувство, что вы меня не узнали.

– Нет, – честно сознался я.

– Моя фамилия Гориславцев Константин Михайлович.

Я хлопнул себя по лбу. В самом деле, и как я умудрился его не узнать. Вот что делает с человеком каторжный труд. Правда мы не были знакомы лично, но я не раз видел его в здание краевой администрации и в других местах.

– Вижу по вашему лицу, теперь вы вспомнили меня, – улыбнулся Гориславцев.

– Вы – вице-губернатор.

– В самом деле, что есть, то есть, отказываться не стану. Хотя с вашей точки зрения это преступление. Присаживайтесь. Вам что-нибудь принести поесть, попить? Учтите, разговор у нас и долгий, и трудный.

– Мне все равно, я ни от чего не откажусь. – Мне в самом деле хотелось и есть и пить.

Вице-губернатор засмеялся.

– Мне нравится ваша прямолинейность. Сейчас я пойду и распоряжусь.

Он скрылся в расположенной в стене двери. Через три минуты из нее показалась молоденькая и симпатичная девушка. Она несла тяжело нагруженный поднос, что, впрочем, не помешало ей бросить на меня оценивающий взгляд и улыбнуться.

Вслед за ней появился и Гориславцев. Он с удовлетворением осмотрел заставленный яствами стол.

– Спасибо, Оксана, – поблагодарил он девушку. Та кинула на меня очередной взгляд и удалились.

– Мы с вами лично не знакомы, хотя я знаю многое о вас, а вы знаете по крайней мере о моем существовании. Что в некоторых случаях так же немаловажно. Вот давайте за знакомство и выпьем.

Мы выпили по чарке, и я с удовольствием отправил в рот большой бутерброд с красной икрой. С момента моего увольнения я еще ни разу не ел с таким удовольствием. Я уже --">