Микки Спиллейн - Весь Тайгер МАНН

бесплотный дух?

— Тогда убеди меня в обратном или явись этой леди в полночь и произнеси загробным голосом; «Мисс Эдит Кейн, позвольте представиться: Тайгер Мэн!»

Я поболтал кубиками льда в пустом стакане и сказал:

— Вообще-то я не нуждаюсь в представлении. Мы давно знаем друг друга. Эту женщину зовут не Эдит Кейн, а Рондина Луйд. Она не англичанка, а австрийка по рождению и во время войны была немецкой шпионкой, В 1945 году я в качестве сувенира получил от нее две пули в грудь и долгое время болтался на границе этого и того света. Если я когда-то и был близок к смерти, то только благодаря знакомству с ней. Так что, старина, нас можно и не представлять друг другу.

Уолли буквально онемел от изумления. Он смотрел на меня как на сумасшедшего. Похоже, что он хотел задать мне какой-то вопрос, но раздумал и с громким звуком захлопнул рот. С досадой махнув рукой, он наконец выдохнул:

— Как всегда шутишь! — заметив мой пустой стакан, он знаком подозвал официанта и заказал еще один «хайболл». — Ты чертовски хороший актер, Тайгер. Я всегда подозревал это и не ошибся. Как-никак двадцатилетний стаж репортерской работы дает о себе знать. Нет, серьезно! У меня наметанный глаз, Почему бы тебе не отправиться в Голливуд? Особенно теперь, когда пошла мода на такие дикие имена, как у тебя.

— Счет! — коротко бросил я официанту, когда он принес полные стаканы.

— Э-э... нет! У меня есть своя гордость, старина. За обед плачу я! — произнес Уолли. — Кстати, за полгода работы в ООН Эдит Кейн приобрела неплохую известность в прессе.

Я и ряд моих коллег получили задание издательств написать о ней статьи. Через британское посольство мы связались с семьей Кейнов в Лондоне, с аристократической закрытой школой и с одним из отделов британской разведки. В результате мы установили, что Эдит Кейн двадцать семь лет, что она не замужем и никогда не была, и что она пока недоступна мужской половине человечества Пока! Впрочем, в этом ты скоро и сам убедишься.

Я откинулся на спинку кресла и закурил сигарету.

— А теперь выслушай меня. Она австрийка Рондина Луйд, ей 39 лет и в 1945 году, будучи моей любовницей, пыталась застрелить меня.

— О'кей, Тайгер, я с удовольствием выслушаю твою историю. Только даю тебе на это ровно две минуты, а потом мне надо бежать. Может быть, мне и удастся продать свою сенсацию «Парамаунту».

— Иди ты к черту! — огрызнулся я беззлобно и лениво. Уолли взял счет, расплатился с официантом и потянулся за своим портфелем.

— Когда мы снова увидимся?

— Откуда мне знать? — пожал я плечами. — Я позвоню тебе как-нибудь.

— Ладно. В любое время я в твоем распоряжении. С тобой мне всегда весело. Если увидишь кого-нибудь из старых друзей, передай привет от меня. Ты придешь на ежегодную встречу товарищей?

— Возможно.

— Ты уж постарайся. Терри Аткинс и Боб Шиффер не смогут присутствовать: Терри усмиряет непокорных в Гондурасе, а Боб получил пулю во время охоты за контрабандистами, поставляющими наркотики в Лос-Анжелес.

— Я слышал об этом.

— Да, полицейским не сладко приходится в последнее время. Лично мне на всю жизнь хватило тех лет работы во время войны на секретной службе. Теперь у меня слишком слабые нервы.

— А у кого они сейчас в порядке?

— Ну-у... у тебя, к примеру! — ответил он, усмехнувшись. -Ладно, пока. До встречи!

Уолли пожал мне руку и ушел, а я еще некоторое время сидел за столиком, с наслаждением пуская дым в потолок. Докурив сигарету, я раздавил фильтр в пепельнице и поднялся.

Судя по строгим костюмам и дорогим сигаретам, оба пожилые мужчины, сидевшие за столиком с Рондиной, были важными персонами. Она же держала себя с уверенностью и достоинством, которое дает ощущение власти.

Когда я подошел к их столику, они с напыщенным видом вели беседу о некоторых тонкостях последних сводок с биржи.

Они даже не обратили на меня внимания, только в уголках глаз я сумел уловить тщательно скрываемое предвкушение удовольствия: они с нетерпением ждали, как развернутся события, ничуть не сомневаясь, что меня постигнет участь многих моих предшественников, Я подошел к столику и, слегка наклонившись, негромко произнес:

— Привет, Рондина!

Глава 2

Следует отметить, что она с честью выдержала этот удар, гораздо лучше, чем я мог предполагать. Ее улыбка осталась такой же загадочной и невозмутимой. Мужчины обменялись --">