Джеймс Хэдли Чейз - Туз в рукаве

Официант взглянул на нее, потом на Ларри, и широкая улыбка осветила его толстое лицо. Он подхватил пустую тарелку и поспешил на кухню.

– Что вы ему сказали, мэм? – спросил Ларри немного подозрительно.

– Здесь обычно дают двойные порции, – ответила Хельга. – Сейчас будет еще бифштекс.

Его улыбка стала совсем уж мальчишеской.

– О, я с удовольствием! – Он подался вперед и посмотрел ей прямо в глаза. – Я хочу, чтоб вы знали, мэм, я, честное слово, ценю это. – Он тряхнул белокурой головой. – Смешно, но, когда попадаешь в какую-нибудь передрягу, обычно находится выход. Обязательно случается что-нибудь хорошее. Рон так говорил, а я ему не верил. Всё же люди помогают друг другу. Вот вы мне помогли… – Он откинулся на спинку стула. – Может… и я смогу вам чем-нибудь помочь. Буду рад.

– Как знать… – Мысли ее переключились на прошлое. Да, встречались в ее жизни люди, которым она помогала, но теперь это бесплотные тени. Да и кому придет в голову, что она нуждается в помощи, раз муж ее так богат и занимает такой высокий пост.

Прибыла вторая порция бифштекса с картошкой.

– Вы уж простите, мэм, но это выглядит так аппетитно…

Она закурила и продолжала думать о прошлом. Помощь? А что такое помощь? Легко дать денег, если они у тебя есть. Нет, это не помощь, во всяком случае не для нее. Поделиться чем-то сокровенным… избавиться от этого ужасного одиночества – вот в какой помощи она нуждалась. Но много ли людей способны дать ей это?..

Она тряхнула головой, отгоняя эти мысли, и стала смотреть, как он расправляется с бифштексом. Наконец он положил вилку и откинулся на спинку стула.

– Давненько я так не ел! Все очень вкусно, мэм.

Подошел официант, и она заказала яблочный штрудель со сливками и кофе. Потом, когда он уже забирал пустую тарелку, спросила:

– А что вы делаете в Бонне?

– Вопрос по существу! – рассмеялся Ларри. – Я и сам бы хотел знать. Так, просто проездом. – Он снова подался вперед, сцепив сильные пальцы и сдвинув широкие плечи. – Дело в том, что я как бы учусь. Мой старик сказал: неплохо бы тебе побывать в Европе, посмотреть, попутешествовать. Хотел, чтобы я посмотрел Европу, прежде чем устроюсь на работу и осяду в Штатах. Ну вот и болтаюсь тут. Начал с Копенгагена, потом поехал в Гамбург. А сейчас вот здесь. Старик, конечно, дал маленько деньжат, но я их потерял, так что, думаю, придется подыскать какую-нибудь работенку. – Он пожал плечами, все еще улыбаясь. – Чего-нибудь да найду… По правде сказать, еще всерьез не искал. Старик ждет меня не раньше чем через полгода. Он как знал, что я могу оказаться на мели. Сказал, что это только пойдет мне на пользу, если придется поднапрячься и заработать самому на жизнь в Европе. Мой старик считает, что я должен научиться жить самостоятельно. – Он замолк и, улыбаясь, взглянул на Хельгу. – Он, вообще-то, чудак, но я его люблю.

Подали десерт и снова наступило молчание: Ларри ел. Затем, уже за кофе, она спросила:

– Ну и что же вы собираетесь делать?

Он пожал плечами:

– Осмотрюсь, буду искать. Уж кому-нибудь да пригожусь, мэм.

– Но вы даже не знаете языка.

Он рассмеялся, и она позавидовала его уверенности.

– Да меня всегда поймут. – Он взмахнул руками. – Пока у человека есть руки, язык не обязателен.

Она взглянула на часы. Через полчаса у нее встреча с поверенным мужа.

– Хотите поехать в Швейцарию? – спросила она, чувствуя, как быстро забилось у нее сердце.

– В Швейцарию? – Он удивленно посмотрел на нее. – Мне, вообще-то, все равно куда.

– Водить машину умеете?

– Ясное дело.

Она открыла сумочку из кожи рептилии, достала три купюры по сто немецких марок каждая.

– Я остановилась в отеле «Кёнигсхоф». Уезжаю в Швейцарию завтра утром, в восемь. Мне нужен водитель. Хотите поехать со мной?

Он, не раздумывая ни секунды, кивнул. Она сунула купюры под блюдце, встала и потянулась за манто.

– Тогда я вас жду. – Она надела манто, а он продолжал сидеть, подняв на нее глаза, в которых застыло недоумение. – Уплатите по счету. – Она улыбнулась, поймав себя на том, что улыбка вышла не слишком официальная. – Ну, до встречи, Ларри.

Он вскочил, едва не перевернув стол, но она уже вышла из ресторана на улицу под валящий тяжелыми хлопьями снег. Впервые за долгие месяцы она чувствовала себя молодой.