Джеймс Хэдли Чейз - Итак, моя прелесть

из-за ее гнусной жадности! Да я шкуру с нее спущу!

Он сунул свою крабью клешню в карман и выхватил пистолет, заряженный кислотой.

Том нанес ему тяжелый удар в челюсть и в тот же миг другой рукой вырвал пистолет.

У Мейски словно что-то взорвалось в груди. Он упал. На короткое, страшное мгновение боль сделалась невыносимой…

К дверям спальни подошла Шила. Она посмотрела на тело Мейски, на Тома. У нее было бледное, непроницаемое лицо.

– Я сваливаю, – процедила она. Ей бросились в глаза золотые часики на полу, и она подхватила их.

Том поймал ее руку, вывернул и отобрал часы.

– Убирайся вон! Часы останутся здесь! Я сдам их в полицию!

Шила отпрянула, наградив его презрительной улыбкой.

– Слюнтяй несчастный. Неужели тебя жизнь ничему не научила?

Повернувшись, Шила сделала несколько шагов по коридору, но остановилась. Она лихорадочно соображала. У нее тысяча сто долларов… не густо. Интересно, нет ли денег у старикашки. Она вбежала в другую спальню, взяла обшарпанный чемодан и щелкнула замочками. Денег в чемодане не оказалось, зато среди грязных сорочек нашлась баночка крема «Диана». «Господи, боже мой, целых двадцать долларов!» Она бросила крем в свою сумочку.

«Что ж, – подумала Шила, – тысяча сто долларов есть, как-нибудь перебьюсь».

Она вышла в крошечную прихожую и сняла с вешалки жакет.

Через пять минут должен был подойти автобус. Только бы добраться до Майами. А уж там она заметет следы.

Она оглянулась на Тома, стоявшего на пороге спальни.

– Я ухожу… пока, дешевка, спасибо за нищенскую жизнь.

– Он умер, – вымолвил Том. – Ты слышишь? Умер!

– А мне что прикажешь делать… хоронить его? – ответила Шила и выскочила на садовую дорожку.

То бегом, то быстрым шагом она заспешила к автобусной остановке, унося в сумочке свою смерть.

--">