Мастер Чэнь - Избранные произведения в одном томе

— Амалия, — сказала я со вздохом. — Хотя наш остров — совсем не Америка, где переходят на имена при первой же встрече, но как-то после такой встряски хочется слышать свое имя, а не фамилию. А в город едут все на том же — на рикше. Это далековато, но таксомоторов как-то не видно. Вот этот пуллер, кажется, подкатил свою рикшу только что, он не будет нужен полиции…

И мы устроились рядышком на высоком, обтянутом кожей насесте между двух колес высотой в рост человека (Элистер очень аккуратно подтянул свои длинные ноги куда-то к ушам.) Пуллер раздвинул над нашими головами кожаную гармошку крыши, взялся за рукоятки, склонился почти к земле и тихо сдвинул рикшу с места. Я нервно оглянулась на удаляющуюся толпу посреди дороги.

— Жэнь-ли-чэ, — сказала я Элистеру после долгой паузы. — Что означает «повозка человеческой силы». Джинрикша по-английски. Вы ведь знаете, что слово «рикша» обозначает только коляску, а не того, кто ее толкает? Он — пуллер.

— Ваш английский великолепен, Амалия, но неужели вы знаете еще и китайский?

— Слов пятьдесят, не очень разбираясь, какое из них хоккьенское, какое кантонское, а какое… Они очень плохо понимают друг друга, эти китайцы, если родом из разных провинций… Боже мой, что все-таки случилось с тем человеком?

— Думаю, просто подрался с кем-то. Постарайтесь забыть о нем, Амалия — это не наша с вами вина, так же как вы не виноваты, что змеи…

— О святой Франциск, не надо о змеях…

— Да, давайте лучше о приятном. И я не святой Франциск, я Элистер — раз уж вы Амалия. Например, давайте вот о чем — что такое ланч в вашем городе?

А город этот уже обнимал нас своими улицами — ряды оштукатуренных и побеленных колонн, повыше — деревянные ставни самой нежной раскраски, еще выше — гипсовые оттиски медальонов с каменными цветами и иероглифами, и, наконец, кирпичного цвета черепичные крыши с черно-зелеными, от времени, потеками. Лучший город на земле.

— А ланч в этом городе, — перевела дыхание я, — это самая интересная из тем для разговора. Бесконечная тема. Потрясающая тема. Ну и, конечно, идти здесь надо к китайцам, хотя яванцы тоже очень интересны. Малайцы не на мой вкус, ну а индийцами вас не удивить. А вот там есть хорошее место… Куин-стрит, — сказала я в спину пуллеру, тот кивнул конической соломенной шляпой и повернул рикшу налево, в темный проход, пахнущий дымом сандаловых палочек, китайской травяной аптекой и керосином. — Вон к тому углу.

А на углу был один из здешних восхитительных «кофейных домов», где на самом деле не столько пьют кофе, сколько едят, едят много, с упоением, разборчиво и пристрастно.

Потолочный вентилятор, казалось, готов был оторваться от своего металлического шеста и упасть нам на головы или вылететь между колонн в белое сияние улицы. На чуть плесневелой стене красовались портреты короля Джорджа (веселые глаза, бородка клинышком и очень много орденов) и доктора Сунь Ятсена, еще не в привычном френче, а в европейском костюме, с тростью и распушенными усами.

— Лучшее их блюдо — это самое простое ми, то есть лапша, — сказала я, подводя Элистера к столику. — А именно: ми Ява. Сама лапша желтая и толстая, в мощном таком соусе, где есть томатная паста, перчик чили, луковое пюре и еще для густоты — чечевица, тапиоковый крахмал, да чуть ли не картошка. И это не все: подается ми Ява с большими креветками, яйцом, кальмаром в карри и опять же картошкой, кусочками.

И тут я замолчала. Потому что пока я произносила свою вдохновенную речь, Элистер, оказывается, вытащил из бамбукового стаканчика две из пучка торчавших в нем палочек для еды, теоретически чистых, вложил их в кулак и задумчиво протыкал ими, как кинжалом, воздух, раз, другой — на уровне глаз.

Поняв, что делает что-то не то, он спохватился. Я застыла, меня начала охватывать паника. Элистер виновато бросил палочки обратно в стакан.

— Амалия, послушайте, это была не лучшая идея с моей стороны, я настоящий идиот. Я просто задумался — зачем надо было… Ну, вы же знаете, что все равно рано или поздно будете есть палочками, возможно — уже завтра, а сейчас, может быть, у них есть вилки или ложки?

— Здесь нет, это очень хорошее место, — несчастным голосом сказала я. — Туда, где есть вилки и ложки, ходить не советую, это значит — ресторан специально для глупых европейцев…