Ник Картер - Капюшон смерти

документами и удостоверениями личности, идеально подходящими даже для тонких деталей. Джерри Деминг, обыватель, с впечатляющим загородным домом в Мэриленде и квартирой в городе.

Мерцание фар в зеркале вернуло его к моменту. Он стал Джерри Демингом, вписавшись в фантазию, заставив себя забыть о Люгере, стилете и крошечной газовой бомбе, так идеально спрятанной в отсеке, сваренном под задней частью Птицы. Джерри Деминг. Самостоятельно. Приманка. Target. Человек послал, чтобы заставить врага двигаться. Человек, которому иногда досталась шкатулка.

Рут мягко сказала: «Почему ты сегодня в таком переменчивом настроении, Джерри?»

«Было предчувствие. Я думал, что за нами ехала машина».

«О, дорогой. Ты не сказал мне, что женат».

«Семь раз и любил каждого». Он усмехнулся. Это была та самая шутка, которую хотел бы сделать Джерри Деминг. «Нет-о-о, милая. Я была слишком занята, чтобы серьезно вмешиваться». Это была правда. Он добавил выдумку: «Больше не вижу этих огней. Думаю, я ошибался. Вы должны это посмотреть. На этих проселочных дорогах много ограблений».

«Будь осторожен, дорогая. Может, нам не стоило уходить отсюда. Твое место ужасно изолировано? Я не - боюсь, но мой отец строг. Он ужасно боится публичности. Он всегда предостерегает меня быть осторожным. Я полагаю, его старое деревенское благоразумие.

Она прижалась к его руке. «Если это поступок, - подумал Ник, - то это здорово». С тех пор, как он познакомился с ней, она вела себя точно так же, как современная, но консервативная дочь иностранного бизнесмена, который открыл, как заработать миллионы в США.

Человек, который заранее обдумывал каждое свое движение и слово. Когда вы нашли золотой рог изобилия, вы избежали какой-либо дурной славы, которая могла бы помешать вашей работе. В мире военных контрактов, банкиров и руководства публичность приветствуется, как пощечина по красному необработанному солнечному ожогу.

Правой рукой он нашел сочную грудь, без возражений с ее стороны. Это было примерно так далеко, как он продвинулся с Рут Мото, прогресс был медленнее, чем ему хотелось, но это соответствовало его методам. Он понял, что обучение женщин было сродни дрессировке лошадей. Качествами успеха были терпение, небольшие успехи за раз, мягкость и опыт.

«Мой дом изолирован, дорогая, но на подъездной дороге есть автоматические ворота, и полиция регулярно патрулирует территорию. Не о чем беспокоиться».

Она прижалась к нему. "Это хорошо. Вы давно владеете им?"

«Несколько лет. С тех пор, как я начал проводить много времени в Вашингтоне». Ему было интересно, были ли ее вопросы случайными или хорошо спланированными.

«И вы были в Сиэтле до того, как приехали сюда? Это прекрасная страна. Эти деревья в горах. Ровный климат».

"Да." В темноте она не могла видеть его маленькую ухмылку. «Я действительно дитя природы. Я хотел бы уйти на пенсию в Скалистые горы и просто охотиться, ловить рыбу и… и тому подобное».

"В полном одиночестве?"

«Нет. Вы не можете охотиться и ловить рыбу всю зиму. А бывают и дождливые дни».

Она хихикнула. «Это замечательные планы. Но согласитесь? Я имею в виду - может, вы отложите это, как и все остальные, и они найдут вас за своим столом в возрасте пятидесяти девяти лет. Сердечный приступ. Никакой охоты. Никакой рыбалки. Ни зимы, ни дождливых дней ».

«Не я. Я планирую заранее».

«И я тоже», - подумал он, когда затормозил, когда в поле зрения появился маленький красный отражатель, отмечавший почти скрытую дорогу. Он повернул, прошел сорок ярдов и остановился перед прочными деревянными воротами, сделанными из кипарисовых досок, окрашенных в насыщенный красно-коричневый цвет. Он выключил двигатель и фары.

Тишина была поразительной, когда грохот двигателя и шелест шин прекратились. Он осторожно склонил к себе ее подбородок, и поцелуй плавно начался; их губы волновались вместе в теплом, стимулирующем и влажном смешивании. Он гладил ее гибкое тело своей свободной рукой, осторожно продвигаясь чуть дальше, чем когда-либо прежде. Ему было приятно чувствовать, что она сотрудничает, ее губы медленно примыкают к его языку, ее груди, казалось, возвращаются к его нежному массажу без дрожи отступления. Ее дыхание участилось. Он сопоставил свой собственный ритм с ароматным ароматом - и прислушался.

Под настойчивым давлением его языка ее губы, наконец, полностью раскрылись, раздуваясь, как гибкая девственная плева, когда он сформировал копье из плоти, исследуя --">