Данил Аркадьевич Корецкий , Александр Н Афанасьев - Гать. Задержание.

задников, не спеша направился вверх по улице. Вскоре он остановился перед двухэтажным, красного кирпича, домом с неброской табличкой около резной дубовой двери: «Комбинат бытового обслуживания».

Казимир Дмитриевич машинально вытер ноги о железную решетку, вошел в здание, поднялся на второй этаж и ключом открыл дверь с надписью «Бухгалтерия». В маленькой комнате с двумя стоящими в торец столами было жарко, Казимир Дмитриевич доложил портфель на стол, открыл створки окна. Достал из стола тряпку и смахнул пыль со столешницы. Сел. Какое-то мгновение рассматривал стопку бумаг, что лежали справа, потом налил из графина в стакан воды и сунул в него кипятильник. Из верхнего ящика вынул коробочку с чаем, из портфеля сверток с бутербродами, и тут же раздался телефонный звонок. Казимир Дмитриевич удивленно бросил взгляд на часы и поднял трубку.

— Слухаю вас.

— Товарищ Кухорук?

— Да…

— Казимир Дмитриевич, це говорит слесарь Паламийчук з ЖЕКа… Будь ласка пройдить до дому. Вы не закрыли кран с водой и вона заливае сусыдив. Тильки швыдче… Мы вже хотилы дверь ломаты, але сусидка дала ваш телефон.

— Ой, лыхо, — всполошился Казимир Дмитриевич и суетливо стал хвататься то за портфель, то за шляпу. Потом сгреб в охапку и то и другое и выскочил из комбината. Всю дорогу он держался за сердце и тихонечко приговаривал:

— Ох неприемность, ой лыхо…

Он поднялся на третий этаж. Там никого не было. Он тыкал ключом в замочную скважину и никак не мог попасть. Неожиданно дверь открылась и чья-то сильная рука втащила его в прихожую. Сухо щелкнул замок и два раза провернулась щеколда. Казимир Дмитриевич с немым ужасом смотрел на человека, которого всю жизнь боялся как огня и от которого всю жизнь пытался спрятаться.

— Здравствуй, голубок ненаглядный… — раздался насмешливый баритон. — Давненько не видились, давненько…

Казимир Дмитриевич обмяк и тяжело опустился на стул. Он судорожно попытался расстегнуть ворот рубахи, но не смог.

— В…во-ды…

— Обойдешься… Ты получал мою открытку?

Неожиданный вопрос и деловой тон человека, втащившего его в собственную квартиру, подействовал на Кухорука: он вдруг успокоился и кивнул головой.

— Почему не приехал? Почему скрылся?

Казимир Дмитриевич выдавил жалкую улыбку.

— Ладно, не бойсь… Поговорим мирно… Где пленка?

— Какая?

— Я тебя спрашиваю о той пленке, которую ты уничтожил в сорок втором, так ведь ты потом говорил в гестапо?

— Так… — отвел глаза Казимир Дмитриевич. — Видит бог, что уничтожил.

— Оставь бога в покое… Так где пленка?

Кухорук молчал, лихорадочно прикидывал, как мог «этот» узнать о пленке. Было только двое: он и тот парень, что погиб при операции. А что, если он жив? Тогда… тогда только один выход: отдать пленку «этому».

Казимир Дмитриевич вдруг закатил глаза и мешком рухнул на пол. Собеседник наблюдал за ним с неподдельным интересом. Потом небольно толкнул носком ботинка в бок.

— Вставай… В молодости у тебя лучше получалось.

Кухорук встал и, отряхнув колени, как ни в чем не бывало сел на стул.

— Артист… Так вернемся к нашим баранам. Где пленка? — В голосе прозвучала угроза, и Кухорук понял, что тянуть дальше опасно.

— Э… — промычал он, не зная, как назвать собеседника.

— Станислав Миронович, — усмехнулся тот. — Как видишь, у меня имя тоже красивое…

— Станислав Миронович, была такая пленка… была. Не знаю только, сохранилась или нет…

— Короче.

— Я ее спрятал… там, в подвале здания.

— Врешь!.. Слушай, Кухорук или как там тебя… Ты меня знаешь… — Станислав Миронович схватил его за плечи и рывком поднял. — Убью…

— Клянусь… клянусь… У меня даже план нарисован.

Казимир Дмитриевич лихорадочно схватил портфель и оторвал подкладку. — Вот смотрите…

Станислав Миронович выхватил из дрожащей ладони пожелтевший листок с коряво начерченными тушью линиями.

— Вот это штаб, — пояснял бледный Кухорук, — это казарма, столовая… А вот это здание, где были учебные классы.

— Вижу…

— А вот дом, где жил я, Непомнящий… Помните такого?

— Помню, царство ему небесное.

— Вот в фундаменте его дома, в подвале я и спрятал… Левый угол, второй кирпич сверху… если его вынуть…

— Ну, если врешь…

— Клянусь…

Станислав Миронович сунул листок в карман и, прищурившись, посмотрел на Кухорука.

— Еще вопрос, милейший Казимир Дмитриевич… А --">